Подменыш

– Когда я стала матерью, – сказала она, – у моего мужа буквально начиналась аллергия, когда он оказывался рядом с детьми.

– Давайте подойдем поближе, – попросил Аполлон.

В этот момент из Докторского коттеджа появилась группа женщин с садовыми инструментами в руках, на плече каждой висел большой джутовый мешок.

– Лучшее в жизни на острове – это то, что мы можем сами выращивать себе еду, – сказала Кэл. – Кибуц посреди Ист-Ривер.

Аполлон показал на девочку в дальнем конце двора, у которой снова упал самокат. Малышка стояла над ним и ругала его, как будто он превратился в невоспитанную собаку. Она плакала от огорчения и пыталась поднять его сама, но он был слишком тяжелым.

Кэл и Аполлон направились к ней, лавируя между детьми, игравшими во дворе. Когда они добрались до девочки, она посмотрела на них, прищурилась, принялась махать кулаками и встала между ними и самокатом.

– Нет! – сказала она, наклонилась, вцепилась в ручки и слегка приподняла самокат, но он все равно завалился набок.

Кэл присела рядом с девочкой.

– Тебе нужна помощь, – сказала она.

Девочка сделала шаг назад, натолкнулась на Аполлона, повернулась, посмотрела на него и поморщилась.

– Нет! – крикнула она ему.

Кэл показала Аполлону, чтобы он присел перед девочкой, и его глаза оказались на одном уровне с ее глазами. Волосы девочки были заплетены в тонкие дреды, и каждая косичка заканчивалась прозрачной бусинкой.

– Меня зовут Аполлон.

Она с любопытством на него посмотрела, потом взглянула на Кэл, которая едва заметно кивнула, и малышка снова повернулась к Аполлону со скептическим выражением на лице.

– Могу я помочь тебе с самокатом? – спросил он.

Она взглянула на упрямый самокат, потом опять на Аполлона, который показал ей две пустых руки. Одной он ухватился за ручку и поднял самокат. Девочка тут же отвернулась от них с Кэл, поставила ногу на деревяшку, оттолкнулась другой и умчалась прочь. Они стояли и смотрели ей вслед. Малышке удалось, болтаясь из стороны в сторону, отъехать на пять футов.

Но тут она потеряла равновесие и упала. Впрочем, судя по тому, что она осталась лежать на спине, глядя в утреннее небо, как будто покончила с самокатом и решила отдохнуть, ударилась она не сильно.

– Давай подойдем к ней, – сказала Кэл.

Когда они подошли, маленькая ручка ухватилась за два пальца Аполлона, потянула их на себя, и он помог ей подняться.

– Это Гейл, – сказала Кэл.

Малышке надоел самокат, и она сделала шаг в сторону библиотеки. То, как она сжимала руку Аполлона, сказало ему, что требуется его компания.

– Мне кажется, у тебя появился друг.

– Могу я поговорить с Греттой? – спросил Аполлон.

Кэл прищурилась и скрестила на груди руки.

– Зачем?

– Вы сказали, что Уильям убил свою дочь.

– Да, убил.

Гейл сделала два шага, и Аполлон понял, что еще чуть-чуть, и она потащит его за собой.

– Каждая женщина здесь сделала то же самое, – сказал Аполлон. – В таком случае почему для него стандарты другие?

– Нет, не то же самое. Ты ошибаешься. То, что совершил Уилер, настоящее зло.

– Я хочу услышать это от нее.

– Хочешь услышать от нее, не так ли? Накорми мужчину скромным завтраком, и он уже начинает приказывать.

– Я прошу, – сказал Аполлон, когда Гейл снова попыталась заставить его сойти с места, и сделал три шага. – Пожалуйста, Кэл.

– Мы не путешествуем по реке в дневное время, – сказала Кэл. – Гретта будет здесь вечером. Мы устроим кукольный спектакль после ужина. Если она захочет с тобой поговорить, то именно тогда. А пока присмотри за Гейл.

Аполлон и Гейл ушли, и Кэл молча смотрела им вслед, пока женщина не подошла к ней с каким-то срочным делом.

Глава 63

Аполлон стал жить на острове, постепенно привыкая к установленным там порядкам. Он делал самые разные работы – присматривал за детьми, наводил после них порядок, – и Гейл все время находилась рядом. Помогал ли он ей, или наоборот, она ему? Многие женщины игриво задавали ему этот вопрос, и он не обижался. Он познакомился с матерью Гейл, у которой был еще пятилетний сын, и, как показалось Аполлону, та даже обрадовалась, что он занимался с девочкой. Он кормил Гейл ланчем, читал «Там, вдалеке» и отводил к матери, когда ей требовалось на горшок. Аполлон чувствовал удовлетворение, уверенность в том, что делает нечто естественное и необходимое, боялся ошибок и того, что может подвергнуть хрупкую жизнь опасности.

Его опасения были особенно острыми на острове, где жили женщины, которые вполне могли его убить. Аполлон и Гейл вместе складывали белье, на самом деле все делал он, а она так же старательно ему мешала, устраивая настоящий беспорядок и поглядывая на него в надежде, что он поймает ее на месте преступления. Когда он делал вид, что сердится, Гейл начинала смеяться, да так громко и радостно, что на глазах у нее появлялись слезы. Иногда Аполлон слышал еще чей-то смех. Свой собст-венный.

Глава 64