Если бы только Мари знала всю правду. Однако Дана вместе со всеми, кто находился на борту "Титаника", дали подписку о неразглашении по просьбе Уоррена Николсона. Каждый поклялся ни во сне, ни наяву не вспоминать, как русские разведчики пытались захватить корабль, и что из этого вышло. Если что и согревало Дану, если что и тешило ее самолюбие, так лишь мысль о том, что два десятка мужчин знают о ее мужественном поведении на "Титанике".
- Там ведь чего только не было... - со вздохом призналась Дана. - Я вернулась из этой экспедиции в некотором смысле другим человеком.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, многое, так сразу не объяснишь. Например, я решила подать на развод.
- Долго думала и надумала, так, что ли?
- Надумала, - твердо ответила ей Дана. - Также я надумала взять пролонгированный отпуск в Агентстве и немного пожить в собственное удовольствие. Не зря же меня называют женщиной года. Это хоть к чему-нибудь да обязывает, как думаешь?! Статьи в периодике, телеинтервью - все это должно дать мне возможность пожить так, как мечтает каждая американская девушка.
- А именно?
- Так... Тратить направо-налево деньги и получать удовольствие от этого. В кайф пожить, как тут еще скажешь...
Мари грустно покачала головой.
- Такое чувство, словно я помогла созреть яйцу, из которого вылупился монстр.
Дана мягко взяла подругу за руку.
- Ты здесь ни при чем, дружочек. Дело в том, что мне довелось столкнуться со смертью, посмотреть ей в глаза. Такое даром не проходит. Я, например, вмиг поумнела. Поняла, что веду жизнь, которая в конечном итоге способна завести меня лишь в тупик... Думаю, что это началось в детстве... - голос Даны сделался чуть слышным, когда старые воспоминания обступили ее со всех сторон. - У меня было чудовищное детство, и оно рикошетом ударяет по моей жизни до сих пор. Горечь детства я чувствовала даже тогда, когда Джен сделал мне предложение и когда все вокруг завидовали мне. Да и женился-то Джен, собственно говоря, не столько от большой любви, как от большой жалости. Он понимал меня тогда- Подсознательно он старался опекать меня, был для меня не столько мужем, любовником, сколько отцом. К тем отношениям с Джоном я не могу да и не желаю возвращаться. Во мне буквально не осталось эмоционального порыва, душевных сил продолжать жить с Дженом. Я - одиночна. Мари, я знаю это четко. Я слишком эгоистична. Таков мой крест, и тут уж ничего не поделать. Разве что обратно родиться, как девчонки говорят. С этих пор я решила быть всегда одна. Одиночество - и есть мой удел. В таком случае я не смогу никогда и никому сделать больно.
Мари взглянула на нее глазами, полными слез.
- Что ж, значит, нам придется расстаться. Ты превращаешься из замужней женщины в одинокую и независимую от кого бы то ни было, ну а я напротив покидаю дружные ряды молодых, независимых, отчаянных и перехожу в стан хлопотуний домохозяек.
Губы Даны растянулись в широкую улыбку.
- Ты и Мел?
- Я и Мел.
- Когда?
- Лучше поскорее, а то придется заказывать приданое в магазине "Счастливая мамочка".
- Беременна?
- А то!..
Дана обогнула стол и крепко стиснула Мари в объятиях.
- Поверить не могу, что у тебя будет малыш.
- Отчего же не можешь?
- О, Мари, я так рада за тебя, ты даже не представляешь! Ты и я, мы в одно и то же время начинаем жить по-новому. Ты рада?
- Конечно, - суховато ответила Мари. - Ничто так не развлекает, как возможность начать сначала.
- А что, разве не так?
- Так-то оно так, но я вот о тебе сейчас думаю. Не надо ждать слишком далеко и слишком быстро, чтобы попасть в омут.
- Там, где омут, там как раз самое интересное.
- Да, но как минимум такой интерес предполагает умение плавать.
- Я стала чересчур ручной, - мечтательно произнесла Дана, - и настало время вспомнить клич: "Домой, в пампасы".
- И что же именно ты собираешься предпринять? Дана выдержала взгляд подруги и спокойно сказала:
- Когда решусь, мне понадобится только набрать номер телефона.
Президент поднялся, обогнул стол и протянул руку лидеру большинства в Сенате Джону Бурдику.
- Рад видеть тебя, Джон. Как Джози, дети как?
Бурдик, высокий поджарый мужчина с шапкой густых темных волос, редко видящих расческу, добродушно пожал плечами:
- Джози в порядке. Ну, а дети... Ты же знаешь, что такое дети. Я для них не больше, чем старая копилка, откуда всегда можно подзанять деньжат.
Усевшись, они принялись обмениваться мнениями по вопросам бюджетной политики и финансовых программ. Хотя тот и другой принадлежали к различным партиям и на людях не упускали случая поддеть друг друга, в приватной жизни они были добрыми приятелями, можно даже сказать, - друзьями.
- Знаешь, господин Президент, какое мнение доминирует в Конгрессе? Конгресс полагает, что ты попросту спятил. За последние полгода ты накладывал президентское вето на всякий закон, который был инициирован Капитолийским Холмом.