Подозреваются все (вариант перевода Фантом Пресс)

Итоги поисков в нашей сантехнике милиция не обнародовала. Стоя в прихожей, я тщетно пыталась припомнить то, что вертелось в голове в связи с высказыванием Зенона о ключе. Вокруг сновали коллеги. Алиция перебирала пустые банки и коробки, оставленные на маленьком столике у двери.

— Не найдется ли чего поесть? — с тоской спросила она. — Хоть что-нибудь пожевать, до дома не доеду…

— Кусок лепешки хотите, у меня остался? — спросила Ядвига, запирая свой стол. Она уже совсем была готова к выходу.

— Лепешки? — слегка поморщилась Алиция. — Мне бы кусок селедки… Ну да пусть будет лепешка. Это из той вашей святой муки?

— Конечно. У меня осталось еще с полтонны, так что я пеку и пеку…

Их разговор услышала проходящая мимо Моника и остановилась.

— Что за святая мука?

— А ты разве не знаешь? У пани Ядвиги хранится дома несколько вагонов кукурузной муки, полученной в дар от нашей общественности. Неужели ты ничего об этом не слышала?

— Так ведь пани Моники тогда еще у нас не было, — пояснила хозяйка муки. — Вы представления не имеете, как я с ней намучилась…

И тут у меня в голове словно молния сверкнула. Все прояснилось. Ну конечно же, это было связано с кукурузной мукой.

Года два назад единственная дочка Ядвиги внезапно заболела, что-то серьезное с желудком. Врачи категорически потребовали, чтобы больного ребенка кормили только продуктами из кукурузной муки, всякими кашками и прочими печеными изделиями. Ядвига была в отчаянии. Ради своей единственной дочери она горы была готова своротить, но где раздобыть кукурузную муку? Бедная мать дала объявление в газету, что для тяжелобольного ребенка требуется кукурузная мука. С согласия Зенона в объявлении она указала номер нашего служебного телефона.

И разразилась буря. Объявление нашло отклик в сердцах наших сограждан. И не только наших. Телефон начал трезвонить уже на следующее утро. Сначала звонили варшавяне, предлагая Ядвиге кукурузную муку и крупу в килограммах. Потом призыв дошел до провинции, и мука пошла тоннами. А потом откликнулась и заграница. Звонили частные лица и организации, предлагая уже вагоны муки. Некоторые не звонили, а сразу присылали на адрес редакции газеты, поместившей объявление. Приходили такие посылки, что и двум сильным мужикам с трудом поднять. Засыпанная горами кукурузной муки и крупы несчастная Ядвига уже не знала, что и делать, как отказаться от приема все поступающих доброхотных даяний. Имеющихся у нее запасов с избытком хватило бы на ближайшие несколько сотен лет.

Дело осложнялось тем, что хозяйкой телефона, по которому звонили, была наша секретарша Ирэна. На первые звонки она с готовностью и благодарностью отвечала, потом несколько охладела, потом стала отвечать невежливо, а на третий день ее нервы окончательно не выдержали. На всю жизнь бедная женщина возненавидела кукурузную муку, а на Ядвигу и смотреть не могла, с истерическими воплями отказываясь вообще поднимать трубку телефона, что уже грозило серьезными осложнениями в нашей работе, ибо это был наш единственный городской телефон. У телефона посадили Ядвигу Но работать Ирэне надо было, и вот она, воспользовавшись отсутствием начальства, изгнала Ядвигу с ее кукурузными разговорами со своего стола и отправила в кабинет Зенона, переключив на нее городской телефонный аппарат. Остаток дня Ядвига просидела за столом Зенона, а уходя домой, забыла там часть содержимого своей сумки, в том числе и ключи от квартиры.

Вспомнила она о них только у двери своей квартиры. Дома никого не было, ребенок находился в больнице, Ядвига позвонила от соседей на работу. К счастью, там еще был Рышард, который в это время как раз засиживался с работой до глубокой ночи. Ядвига примчалась на работу, но ее ожидало глубокое разочарование — кабинет начальства оказался заперт. Заперты были обе двери. И та, что выходит в коридор, и та, что соединяет кабинет с конференц-залом. Так в тот день Ядвига и не смогла попасть домой, и ей пришлось ночевать у своей домработницы, которая располагала комнаткой на чердаке их дома.

И вот сейчас, глядя на Алицию, грызущую зачерствелую лепешку, я пыталась припомнить все обстоятельства той истории с ключом. Тогда мне это было ни к чему, а вот теперь вдруг приобрело особый смысл. Когда точно это было? И кто запер кабинет?

— Пани Ядвига, а когда разразилась эта история с кукурузной мукой? — спросила я. — Если, конечно, помните.

— Такое не забывается! В первой половине ноября, как сейчас помню.

Ну вот, теперь и я вспомнила. Именно в то время Зенон готовился к конкурсу, им с Янушем приходилось работать даже по ночам, иногда к ним присоединялся и Янек А все конкурсные материалы Зенон держал у себя в кабинете, запирая его на всякий случай. Значит, ключ у него был! Не пальцем же он запирал двери. И значит, неправду он сказал, что не имеет понятия, где может быть ключ!

Минутку, а не Збышек ли тогда запирал кабинет? Нет, в то время Збышек еще сидел в первой комнате, в кабинет он переселился только с нового года, это я точно помню. Значит, Зенон… Зачем же он лжет?