Подписчики

— Десять процентов дохода от продажи этой линии поступит в фонд лечения СПИДа, — рявкнула агентша.

— А еще я люблю животных, — добавила Хилария. — И мне нравится, что мое имя будет на одежде, которая станет их согревать, ведь они неизменно согревают нас.

Стоявшая рядом с Орлой худышка энергично закивала, прижав руку к груди.

— Пока мы занимаемся только одеждой для собак, — продолжила Хилария, — но я, кроме прочего, питаю слабость к кошкам. Так что мы стремимся расширить сферу деятельности и попасть на рынок одежды для кошек.

Орла не смогла вовремя остановиться:

— А разве кошки не могут носить то, что вы производите сейчас?

Хилария взглянула на своего агента.

— Думаю, они могут носить маленькие вещи, правда? — неуверенно произнесла она. — Например, шарфики из альпаки?

— Кошки могут, — подтвердила агентша, сердито зыркнув на Орлу.

— И все вещи на сто процентов веганские, — выкрикнула Хилария.

— Вы вроде бы только что упомянули альпаку, — заметила Орла. — А это животное, вроде ламы.

— Все, время вышло, — сказала агент и, взяв Хиларию под локоть, повела ее к дверям. Оглянувшись на Орлу, она отчетливо произнесла: — Чтоб тебе провалиться, — и добавила в гарнитуру: — Да не тебе. Хотя, если ты не выяснишь, куда делась Изабель, скоро я и тебя пошлю подальше.

Наступило временное затишье. Худышка пожаловалась роговым очкам, что преподаватель по импровизации считает ее слишком симпатичной для комедии, а тот в ответ помахал рукой перед ее лицом и проревел:

— ЗАТКНИСЬ НА ХРЕН ЖЕНЩИНА ОНА ПРИЕХАЛА.

Орла оживилась и вытянула шею, пытаясь разглядеть подкативший джип. Агентша Хилари наверняка уже отправила Ингрид имейл с требованием, чтобы Орла извинилась. Может быть, Орле удастся искупить вину, коротко переговорив с персонажем, которому роговые очки аплодировали тоненькими восторженными хлопками.

Вспышки защелкали так ярко, что Орле пришлось опустить глаза, и она увидела только пару приближающихся неторопливых ног, намазанных кремом. Худышка наклонилась вперед и произнесла, задыхаясь от благоговения:

— Флосс, это ну прямо величайшая честь.

И тут во вспышке света Орла, стоявшая впереди худышки, узрела свою соседку по квартире. Флоренс.

Орла стала разглядывать ее в профиль. Щека Флоренс так сияла перламутром, что Орла видела в ней свою тень. Флоренс медленно и сонно моргала темными водянистыми глазами с тяжелыми ресницами, похожими на тысячи ног мухоловки. Волосы у нее были объемнее, чем дома, и до смешного плохие — безжизненные наращенные, неестественно блестящие пряди воняли какой-то химией. Флоренс нарядилась так же, как Орла одевалась на официальные мероприятия: бра телесного цвета без бретелек и утягивающие живот эластичные панталоны до середины бедра. Только на Флоренс больше ничего не было.

Она была так красива, что Орле захотелось узнать побольше о ее недостатках, чтобы утешить себя, перечисляя их вслух.

Потом вдруг Флоренс послала худышке прощальный поцелуй и ступила на крошечный участок, отведенный Орле.

— Привет, — гнусаво пропела она. Орла вздрогнула от голоса, которым ее соседка говорила на публике. Он исходил откуда-то из глубин носа. — Ах, — продолжала Флоренс, — обожаю «Дамочек».

— Флоренс, — произнесла Орла.

— Зови меня Флосс! — захихикала Флоренс. Она перекинула волосы через плечо и погладила их, как домашнего питомца.

Обе девушки оказались в безвыходном положении: Флосс не узнавала Орлу, а Орла не имела понятия, кем Флосс тут представлялась. Пока Орла решала, что делать дальше, вперед выскочил агент Флосс — ну надо же, у нее есть агент!

— Я Джорди из «Либерти Пиар», — сказал он. — Вам, конечно, не надо представлять Флосс Натуцци из реалити-шоу «Хижина серфингиста». — Голос у агента был какой-то неуверенно-надломленный, словно он просыпался по утрам, уже не надеясь, что кто-нибудь воспримет его всерьез. Орла так и представила у него на столе недописанное заявление для поступления на юридический факультет. — Она также частый гость на модных показах в Акроне, — добавил Джорди, — где до недавнего времени она жила со звездой «Синих рубашек» Уинном Уолтерсом.

— Простите, вы сказали — в Акрополе? — переспросила Орла.

— Да, пусть будет так, — вздохнул Джорди, и в то же самое время Флосс громко произнесла:

— Нет, в Акроне. Это Огайо.

Джорди мельком взглянул на Флосс, засмеялся и вскинул руки.

— Да, в Акроне, — устало проговорил он. — Преимущественно, э-э, андерграунд. Очень авангардно. Леброн Джеймс… — Он выразительно умолк. Попробуй обвинить его во лжи: он всего-навсего произнес имя знаменитого баскетболиста.

Орла одобрительно кивнула. На юрфаке ему самое место.

Она посмотрела на Флосс, которая, кажется, не слушала, что болтает ее агент: она уставилась на надпись под ногами Орлы, потом снова подняла глаза на соседку. Когда Джорди потянул ее к следующему репортеру, до Флосс вроде бы дошло.

— Подожди, — моргая и оглядываясь, сказала она. — Фигасе.

Орла сдуру помахала ей.

— Иди внутрь, — кинула Флосс ей через плечо. — Я хочу с тобой поговорить. — Она пошатнулась на каблуках.