Подпольный Алхимик 2

Наконец, во двор заехал автомобиль — но не рода Ульбергов, а незнакомый.

Эйва с замиранием сердца ждала, кто выберется из него. Солнце слепило глаза и не позволяло видеть, кто сидит внутри. Дверь пассажирского места открылась, и навстречу молодой графине побежал… ее муж.

— Аксель… — прошептала она, чувствуя, как слезы счастья и облегчения катятся по щекам.

Девушка бросилась в объятия любимого человека. Аксель прижал ее к себе и все повторял ее имя.

— Потом наобнимаетесь, нам стоит поторопиться, — недовольно бросила Эллинор.

Эйва села в машину рядом с мужем.

— Я очень рад, что вы целы и невредимы, графиня Берг, — обернулся к ней и с улыбкой сказал граф Исольв Близзард.

* * *

— Ты хочешь оставить меня здесь, в доме Близзардов⁈ — ошарашено вопрошала Эйва.

Я с упоением оглядывал ее лицо и никак не мог насытиться. Какое счастье, что она снова со мной, что она жива и цела! Я и подумать не мог, что так сильно полюбил мою Эйву, пока не оказался на грани того, чтобы потерять ее навсегда.

— Милая, это ненадолго. Нильсон сразу все поймет, и тебе с нашим сыном небезопасно будет находиться дома, пойми. Исольв мой друг, он мне помогал не один раз, и я ему доверяю. Здесь рядом с тобой будут Скай, Ранд и еще несколько моих людей. Как только Нильсона арестуют, ты вернешься домой. Обещаю тебе, это будет скоро! — Я поцеловал жену в лоб.

— Хорошо, постарайся забрать нас с малышом быстрее. Я хочу домой, Аксель. — У Эйвы в глазах застыли слезы, но она взяла себя в руки и более бодро произнесла: — Прости, что раскисла, я в порядке. Эллинор Нильсон тоже останется здесь?

— Да, я обещал ей укрытие. А когда ее мужа будут судить, она выступит против него. Тебе необходимо написать обвинительное заявление на Нильсона, родная. Я отвезу заявление в суд.

— Хорошо, я займусь этим.

Пока Эйва писала заявление, я проведал Эллинор. Она была в наилучшем расположении духа, хоть и нервничала. Немудрено — столько лет жить под гнетом тирана, и так внезапно получить свободу. Я понимал, что графиня Нильсон боялась рискнуть, а, рискнув и получив свободу, боялась ее вновь потерять.

Граф Близзард выделил Эйве одну из гостевых комнат — просторную и уютную. Я вернулся туда и забрал заявление Эйвы в суд.

— Очень скоро все закончится и мы заживем спокойно, — пообещал я, обнимая жену перед уходом.

* * *

Графа Викара Нильсона арестовали по подозрению в похищении Эйвы.

Суд еще не назначили, шло расследование. Эйву то и дело вызывали на допросы.

Виктор Форсберг консультировал нас в процессе этого дела. Я подумывал над тем, чтобы использовать на суде сыворотку правды, чтобы добиться от Нильсона признания в его многочисленных злодеяниях, но Форсберг находил мою идею более чем плохой. Во-первых, на то, чтобы запатентовать сыворотку, понадобится куча времени, которого у нас нет. Во-вторых, не факт, что законом будет разрешено использовать ее в судебных процессах. В-третьих, Викар Нильсон, само собой, имел одного из лучших адвокатов империи, и тот выстроит защиту графа настолько эффективно, насколько это возможно; Форсберг предполагал, что адвокат Нильсона сделает все возможное и невозможное, чтобы власти запретили использовать в суде сыворотку правды.

Короче говоря, разумнее всего было надеяться на то, что показаний Эйвы и графини Нильсон будет достаточно, чтобы ублюдка признали виновным.

Кая притворялась, будто до сих пор на стороне отца. Мы с ней пришли к выводу, что пока не будет убежденности в безобидности Нильсона, не стоит открывать перед ним все карты.

Кая рассказала мне, что когда ее отец узнал о причастности собственной жены к побегу Эйвы, он был в таком бешенстве, в каком графиня давно его не видела. Викар Нильсон намеревался зверски убить жену, если найдет ее.

То, что Эллинор укрывается у Близзарда, я счел разумным не сообщать Кае. Я вовсе не начал считать ее другом, потому что невозможно забыть или перечеркнуть то зло, которое принесла младшая графиня Нильсон моим близким. И, разумеется, я не доверял ей на сто процентов. Очевидно, что предательство для такой, как Кая Нильсон — норма, если отвечает ее потребностям. А доверять предателю — последнее дело.

* * *

До суда оставалась неделя, когда ко мне в особняк ворвалась Кая Нильсон.

— Что стряслось? — Я по выражению ее лица сразу почувствовал неладное.

— Адвокат отца добился, чтобы его выпустили под залог, — ответила графиня.

— Как⁈ Но ведь он за неделю, что проведет на свободе, успеет что-то натворить или придумать способ избежать правосудия!

— Уже придумал. Отец собирается бежать и залечь на дно на ближайший год. А затем поменять свою личность. И ему есть, где отсидеться все это время.

— Я должен остановить его!

— И я могу поспособствовать этому. Так уж получилось, что отец обратился ко мне за помощью. Ведь он мне доверяет, думает, я до сих пор у него на коротком поводке. Глупец! — Кая презрительно ухмыльнулась. — Мы договорились встретиться в условленном месте, чтобы я передала ему необходимые вещи и деньги.

— Что за место?