Подпольный турнир!

И что мне теперь делать? Может и правда вломить ей разок, чтобы очухалась? Один хер, ничего не вспомнит. По крайней мере я на это надеюсь, ибо Ито Хоши — та ещё мстительная сучка. Она обязательно мне это припомнит. Правда есть ещё один способ, уже проверенный…

— ОНО хоч…

— Ой, да заткнись ты уже, — затыкаю ее рот поцелуем.

Хуже уже не будет. Гореть мне в аду в любом случае, а так хоть за задницу ее полапаю напоследок. Я бы и по груди прошелся, но пока в ее тушке столько иголок — это сродни поглаживанию дикобраза.

Впрочем стальных игл мне все же не удаётся избежать. Спустя пару секунд с начала поцелуя, тело девушки буквально вжимается в меня и я ощущаю болезненные покалывания по всему торсу. Пытаюсь вырваться, прервать поцелуй, но куда там — Хоши стискивает меня в крепких объятиях, словно в тисках. Она буквально насаживает мою тушку на тончайшие металлические иглы. Ощущение не из приятных, поэтому я резко отдёргиваю голову и уже готовлюсь врезать лбом в челюсть одержимой малолетке, когда краем глаза улавливаю движение за ее спиной.

О нет, только не снова!

Последним, что успевает запечатлеть разум, становится светящаяся желтым ладонь — будь ты проклята, ведьма! А через мгновение все мое существо сводит болезненной судорогой и сознание утопает в океане боли. Прямо как тогда, в палате районного госпиталя Тайто.

Прихожу в себя рывком, словно от команды «подъем». Вокруг тишина, над головой знакомый потолок. Прямо дежавю какое-то, разве что на этот раз я не связан, да и капельниц рядом не наблюдаю.

Раз я здесь, то значит все обошлось. Это не может не радовать, вот только у меня нарисовался ещё один должок к этой сучке Акико. Коза драная — не могла дать мне хотя бы пару секунд, чтобы я успел вырваться из объятий Хоши и уже потом шарахнуть по ней Дэнки. Она ведь прекрасно понимала, что мне тоже достанется, тем более ее долбанные иглы-проводники попротыкали меня, как подушечку для булавок.

Покряхтывая, сползаю с кровати и отправляюсь на первый этаж, а именно на кухню. Именно оттуда доносится шум голосов. Да и перекусить не помешает. После пробуждения, голод вновь даёт о себе знать.

— И что это…было? — в середине фразы очень хочется добавить «ками побери». Сдерживаюсь. Я, конечно, тот ещё прожжённый атеист, но лучше не рисковать.

Брат с сестрой прекращают шушукаться между собой и уделяют мне толику своего аристократического внимания. Делают они это весьма неохотно, словно я назойливая муха, которая отвлекает их от важных дел. В общем ничего нового — потомки Миямото, как обычно, ведут себя по-мудацки.

— Синки-паразит, — даёт «исчерпывающий» ответ Акико, после чего вновь возвращается к беседе с братом.

Э, нет, так дело не пойдёт! Не для того я нырнул в этот чан с говном, чтобы от меня потом отделались одной, ни черта не значащей, фразой?

— А, ну это все объясняет! — яда в моем голосе хватает на целый выводок гадюк.

— Ой, да какой в этом смысл? Ты все равно ничего не поймёшь? — вновь отмахивается от меня Акико.

— А ты попробуй…

— Ладно, замолчите оба. Ведёте себя, как кошка с собакой, — пресекает зарождающийся спор Акихико, после чего задаёт весьма неожиданный вопрос. — Нэдзуми, как думаешь, сколько на территории Японии святилищ и храмов?

— До хрена? — будто я их считал. Святилища так густо понатыканы по всему городу, что от них рябит в глазах. Даже нашим попам с их храмами в каждом парке далеко до этих узкоглазых святош.

— Верно, более ста тысяч дзиндзя только в старой Японии, без учета материка, — подтверждает мою теорию младший Миямото. — Каждый год государство выделяет баснословные суммы на популяризацию Синто на территории страны. И каждый день миллионы японцев совершают подношения и молитвы во славу Ками, порождая тем самым микроскопические эманации Синки, которые не пропадают бесследно. Понимаешь к чему я клоню?

— Что за сказки для маленьких деток, еще скажи, что Ками действительно существуют? — несмотря на все доказательства, я все ещё не хочу верить в очевидное.

— Фу, богохульник, — посмеивается надо мной Акихико. — Расслабься, они не такие, какими ты их себе представляешь. Они не боги и даже не разумные существа. Просто сгустки намоленной Синки, без собственных мыслей и желаний.

— Но как это вообще возможно? — в голове не укладывается. Может этот вредный говнюк попросту меня разводит, смеху ради?

— Помнишь наш разговор на крыше, когда я сказал, что Синки не изучена?

— Да, — припоминаю. Акихико тогда говорил, что познанием божественной Ки занимаются не официальные институты Японии, а священники каннуси и горные отшельники ямабуси.

— Я немного слукавил…

— Ну кто бы сомневался! — и почему я не удивлен?

— Не перебивай или хер тебе, а не информация, — грозит мне потомок кэнсэя, после чего продолжает. — То, что я тебе рассказал это официальная информация. На самом деле Синки изучается очень тщательно, но из-за повышенного допуска секретности даже нам — представителям Легендарной фамилии известно очень мало. Дальше ты, Акико, не уверен, что у меня получиться все объяснить.