Подростки

А тарантас продолжал погружаться. Вот уже не видно передних колес. Вода подошла под самый короб.

— Не зальет? — с ноткой неуверенности в голосе спросила Нина Александровна. — А то вся провизия намокнет.

— Сейчас конец, — уверенно сказал Валя.

* * *

Остановились в березовой роще близ реки. Девочки моментально схватили корзины и бросились в глубь рощи.

— Дети, дети, — окликнула их Нина Александровна, — не убегайте далеко, заблудитесь.

— Найдем, если заблудятся. Я все места тут знаю, — успокоил Валя, распрягая лошадей.

— Я пойду с ними, — сказала Елена.

Вера первая увидела несколько ягод клубники.

— Ягода, ягода! — закричала девочка в восторге.

— Ну, Вера, какая же это ягода, — возразила Наташа, — эту и рвать не стоит. Вот смотри, — она выбрала полянку подальше. На первый взгляд казалось, что на ней — одна зеленая трава. Но стоило только присмотреться и становилось видно, что вся полянка сплошь усеяна прекрасной спелой клубникой.

Вера набросилась на ягоду. Она почти ничего не собирала в корзинку, а все в рот. И когда у Наташи и Елены в корзинках было уже немало клубники, в Вериной на дне лежало всего несколько штук.

Ягодницы увлеклись и шли все дальше, пока Елена не заметила, что Вера с непривычки утомилась. Они повернули обратно и шли не торопясь, продолжая брать клубнику.

Нина Александровна, между тем, занялась приготовлением обеда. Валя, стреножив и пустив на траву лошадей, стал помогать. Он принес воды, быстро и умело разжег костер.

Они разговорились. Нина Александровна расспрашивала мальчика об отце, матери, об учении, о приятелях.

Валя охотно рассказывал подробности своей жизни. С увлечением описал Механика и Николая. Говорил о драках, о порванной рубашке и дяде Михайле. Он немного колебался, стоит ли говорить, что Михайлу арестовали, но Нина Александровна так не походила на других барынь, которых видел Валя, что ему захотелось рассказать и об этом. Хотелось очень рассказать о находке в лесу, но не решился: помнил клятву…

Рассказ мальчика вызвал у Нины Александровны невольную потребность говорить о себе. Тишина окружающего леса, потрескивание костра, огонь которого на солнечном свете казался невидимым — все это располагало к откровенности. Обычно скрытая и молчаливая, она поведала мальчику то, что говорила только своей дочери в зимние долгие сумерки, когда они сидели вдвоем у топящейся печки. Рассказ молодой женщины захватил Валю.

…Муж Нины Александровны был учителем, сначала в деревне, потом в этом маленьком тихом городке. Отсюда его и сослали в далекий холодный Туруханск, где, пробыв три года, он умер от чахотки, не дожив до освобождения всего неделю.

Валя очень удивился. Значит, таких людей, о которых говорил Данила, много, и это не только рабочие, но есть среди них и учителя? А как сама-Нина Александровна?

Валя хотел расспросить молодую женщину, но тут подошли ягодницы.

У Веры, конечно, ягод было меньше всех. Лена и Наташа подсмеивались над ней, девочка была заметно огорчена, но старалась не показать этого.

Вале стало жаль Веру. После рассказа Нины Александровны он почувствовал к девочке симпатию. «Ничего, — подумал он, — после обеда рыбачить пойдем, забудет про ягоды».

Пообедав, Валя вырезал три тонких, длинных и гибких удилища. Вера сразу заинтересовалась.

— Что вы хотите делать? — спросила она.

— Угадайте!

— Удочки!

— Верно.

— Рыбу удить! Рыбу удить! — захлопала в ладоши Вера.

Валя из-под сиденья тарантаса вынул лески.

— А чем наживлять будем? — спросила брата Наташа.

— Есть чем, не беспокойся! — и мальчик извлек из-под того же сидения банку с червями.

Рыба клевала хорошо. Валя за несколько минут поймал штук пять блестящих, серебристых чебаков и сероспинных пескарей. Хорошо ловилась и у Наташи, а Вера никак не могла научиться быстро и вовремя выдергивать удочку из воды. Девочка или слишком торопилась, или опаздывала. Валя только успевал насаживать червей, и каждый раз рыба, обманывая неопытную Веру, съедала наживку. Девочка нервничала.

Валя решил помочь ей. Когда он убедился, что у него клюнуло надежно и рыба не сорвется, он передал удилище девочке.

— Тащите!

Вера рванула удилище, и в воздухе затрепетал чебачок.

— Поймала, поймала! — закричала Наташа и захлопала в ладоши. — Молодец, молодец!

— Ну, да! — разочарованно протянула Вера, — это не считается: не я поймала, это на Валиной удочке, а я хочу сама, на своей.

— Давайте, — сказал Валя, — я научу.

Он подошел к девочке и вместе с ней взялся за удилище, и только хотел объяснить, как нужно ловить рыбу, как подсекать ее, тащить, как вдруг поплавок ушел глубоко под воду.

— Тяните, тяните! — закричала Вера.

Валя от неожиданности сильно рванул. Удилище согнулось дугой и, не выдержав, переломилось. Дети только ахнуть успели. Обломок удилища нырнул и запрыгал, быстро удаляясь от берега.

— Уйдет, уйдет, уйдет, — засуетилась Вера. Она протягивала руки, точно могла схватить прыгавший и метавшийся по воде обломок.

— Валька, удочкой ее, удочкой! — Наташа попыталась закинуть свою удочку на уплывавший обломок, но было уже поздно, леска не доставала.