Подруга Дьявола

— Ты же не знал, что там происходило, — успокоил его Бэнкс. Слабое, но все-таки утешение. Склонившись к Стюарту, он продолжал: — Меня очень заинтересовало то, что ты рассказал насчет таинственного бойфренда Хейли. У тебя есть какие-либо соображения, кто он и почему она хранила их отношения в тайне?

6

— Рада видеть тебя, Алан, — приветствовала Энни Бэнкса.

Они встретились во вторник утром в небольшом, расположенном вдали от рыночной площади тихом пабе «Конь и гончие», где подавали вкусные салаты и можно было ублажить себя пинтой пива, не опасаясь, что об этом прознает суперинтендант Катрин Жервез. Они сидели в зале без окон — здесь запрещено было курить. Темное дерево панелей удачно сочеталось с красным бархатом мебельной обивки и старинными литографиями на тему охоты — публичную демонстрацию сцен травли лисиц еще не успели законодательно запретить. За напитками приходилось ходить в соседний зал — единственное, пожалуй, неудобство для посетителей этого тихого места, идеально подходящего для уединенных встреч.

Энни пила диетический швепс с лимоном — с субботнего вечера она в рот не взяла ни капли алкоголя, Бэнкс неторопливо подносил ко рту пинтовую кружку эля, и то, каким удовольствием при этом светилось его лицо, нервировало Энни. Зарока никогда больше не пить она не давала. Просто взяла короткую паузу, чтобы прийти в себя и успокоиться, обдумать ситуацию и, если удастся, немного сбросить вес. А завтра она вполне может позволить себе пинту. Или стакан вина вечером после работы. К счастью, к гамбургеру, который Бэнкс ел с наслаждением, Энни отнеслась совершенно равнодушно.

— Чему обязан удовольствием видеть тебя? — спросил Бэнкс после нескольких минут разговора ни о чем: об общих знакомых и приятелях в полиции Восточного Йоркшира.

— Ты, я слышала, сейчас ведешь дело об убийстве в Лабиринте? — Энни все еще не торопилась переходить к главному. — Бедная девочка! Подозреваемые уже есть?

— Как не быть! Ждем результатов экспертизы. Кроме того, необходимо побеседовать с несколькими людьми. Кев Темплтон считает, что мы имеем дело с серийным убийцей. Не дай бог, он прав. Жертва пока всего одна, но налицо все признаки сексуального преступления с применением насилия, а те, кто совершает такие преступления, обычно на первом не останавливаются.

— Кевин Темплтон — настоящая задница, — поморщилась Энни.

— Не стану спорить, однако у него есть шансы стать хорошим копом, если он выбросит дурь из головы и начнет относиться к работе серьезно.

Энни скептически хмыкнула:

— Ладно, пусть живет… Хотела рассказать тебе, куда привело расследование в Уитби.

— Это интересно! — оживился Бэнкс. — До меня дошли слухи, что убита женщина, прикованная к инвалидному креслу.

— Так и есть, — подтвердила Энни. — Женщина по имени Карен Дрю.

— Это имя не вызывает у меня никаких ассоциаций.

— Ничего удивительного, — пожала плечами Энни. — На самом деле ее зовут по-другому. Джулия Форд вчера раскрыла ее инкогнито.

Рука Бэнкса с зажатым в ней гамбургером замерла на пути ко рту, через секунду недоеденный гамбургер оказался на тарелке.

— Джулия Форд… «Взрыв из прошлого»…^[16]

— Ну как, появились ассоциации?

— Да, но меня уже воротит от звука этих раскатов. Джулия Форд. Женщина в инвалидном кресле. Боюсь, что известия будут нерадостными.

— Убитая — Люси Пэйн.

— Проклятье! — упавшим голосом произнес Бэнкс. — Пресса и телевидение еще не в курсе?

— Пока нет, но скоро будут в курсе. Суперинтендант Браф пытается заговорить им зубы. Сегодня во второй половине дня он намерен провести пресс-конференцию.

— Надеюсь, ты не ждешь от меня сожалений по поводу ее трагической кончины? — спросил Бэнкс.

— Я всегда недоумевала по поводу ваших с ней более чем странных отношений, — сказала Энни. — Отчасти поэтому я попросила тебя о встрече.

— Странные отношения? С Подругой Дьявола? Да она вконец испортила мое впечатление от отличной песни группы «Грейтфул Дед»! Теперь как услышу «Фрэнд оф зэ Девил», так сразу вспоминаю лицо Люси и эти тела в погребе.

— Алан, это же я, очнись! Это я, Энни, а вовсе не Джим Хэтчли. Так что не прикидывайся дураком.

Бэнкс поднес к губам кружку и сделал несколько глотков. Энни пыталась представить, о чем он сейчас думает. Ей это никогда не удавалось. Сам-то Бэнкс считал, что его лицо можно читать как открытую книгу, однако в действительности проникнуть в ход его мыслей было так же трудно, как увидеть дно в пинтовой кружке с нефильтрованным пивом.

— В Люси было что-то неординарное, это правда, — кивнул, наконец, Бэнкс. — Но, как бы то ни было, она убийца.

— Молодая и притом красивая, — добавила Энни.

— Это точно, — согласился Бэнкс. — Ты намекаешь, что это повлияло на мое отношение к ней?

— А разве когда-нибудь бывало иначе? И за примерами не надо далеко ходить — я хочу сказать, не обязательно вспоминать историю Елены Троянской.

— Однако я и не думал защищать Люси, — возразил Бэнкс. — Наоборот, считал ее виновной в такой же степени, как и ее мужа, и по этой причине хотел упрятать за решетку.

— Помню. Но ведь ты понимал ее, верно?