Подруги в поиске (СИ)

Мы ещё немного поговорили о беременности нашей подруги, об отце её будущего ребёнка, а потом подруги, как всегда, начали общаться между собой на медицинские темы. Видать рабочего времени в больнице им не хватало, а может быть просто не находили другой темы для разговора. Я же всегда сидела и слушала их. Порой мне казалось, что за долгие годы общения с ними и, благодаря их разговорам на медицинские темы, я тоже смогла бы работать врачом без обучения в медицинском институте. Во всяком случае, травматологом — точно смогла бы стать. Иногда они спорили до хрипоты, обсуждая какие-нибудь сложные случаи. Сегодня они обсуждали травмы, полученные людьми при взрыве дома.

— Представляешь, — начала Таня, — к нам привезли девушку с контузией и переломом ключицы. Так она на вопросы не отвечает. Не помнит своё имя, фамилию, а только, как заезженная пластинка, повторяет одну и ту же фразу:

— Я не хочу этого ребёнка, я не хочу этого ребёнка…

Мы решили, что она беременная, пригласили гинеколога, чтобы он посмотрел её. Но беременности у неё не оказалось. На завтра мы пригласили к ней психиатра. Представляете, что делает стресс с человеком?!

— А у нас ещё интереснее история, — начала свой рассказ Наташа. — Пожарные нашли в развалинах дома грудного ребёнка. По своему опыту они уже знают, что при тяжёлом отравлении угарным газом, цвет кожи у людей может приобретать синюшный цвет вплоть до чёрного. Цвет кожи этого ребёнка был таким же. Они не стали дожидаться скорой помощи, а сами побыстрей привезли его в приёмный покой и вручили медицинской сестре. Та не стала вызывать врача, а чтобы не терять драгоценного времени, сразу побежала с младенцем на руках на второй этаж в реанимацию. С ним немедленно стали заниматься, распеленали, а малыш открыл глаза, подтянулся, сунул пальчик в рот и начал спокойно сосать его. Мы были в шоке. Судя по цвету кожи, у него сильное отравление угарным газом, а он прекрасно себя чувствовал, и даже улыбнулся пару раз. Ребёнок был абсолютно здоровым. Только потом до нас дошло, что это негритёнок.

— Кто? — закричала я, и подскочила с места.

— Ты что так орёшь, негров, что ли никогда не видела? — испугалась Татьяна.

— Наташа, ты знаешь фамилию этого ребёнка?

— Он у нас в отделении проведён, как неизвестный. Милиция опрашивала жильцов дома, но никто не знает, откуда он мог взяться. Взрослые люди с тёмной кожей, которые могли бы быть его родителями, в доме не проживали. А ты что так всполошилась?

Я рассказала им историю Нины Васильевны. Они были в шоке. Наташа пообещала узнать всё об этом мальчике и позвонить мне. Вернувшись домой, я решила созвониться с Ниной Васильевной, чтобы рассказать ей о поступившем в больницу чернокожем младенце, но передумала.

Утром следующего дня Наташа сообщила, что накануне вечером мальчика забрала его бабушка. Дежурил заведующий отделением, и он разрешил его отдать. Медицинская сестра записала в его истории болезни имя, отчество и фамилию ребёнка, и спросила, в какой квартире взорванного дома он проживал. Бабушка назвала номер, а уходя, обмолвилась, что они её снимали.

— Ты запомнила эти данные?

— Да. Квартира — восьмая, а мальчик — Вавилов Максим Сергеевич.

Теперь мне оставалось только найти настоящих хозяев этой квартиры. Я надеялась, что они, сдавая её в аренду, записали все данные Даши. Сомнения нет, что это её сын. У мальчика такая же фамилия, как и у Нины Васильевны, а отчество — Сергеевич. Невзирая на запрет мужа, Даша всё же дала ребёнку его отчество.

Я снова напросилась сделать репортаж о взорванном доме. Потом встретилась с жильцами соседних уцелевших подъездов, чтобы получить от них информацию о хозяевах восьмой квартиры. Оказалось, что в ней была зарегистрирована женщина с дочерью. Девочка была очень больна и месяцами лежала в московской клинике вместе с матерью. Мне назвали её фамилию, имя и отчество.

У меня не оставалось другого выхода, как только позвонить Нине Васильевне и всё рассказать ей. Она обрадовалась тому, что мальчик не пострадал и, что появилась хоть какая-то надежда отыскать невестку и внука. Я продиктовала ей данные хозяйки квартиры, которую снимали родители для Даши с ребёнком, и имя её дочери. Предложила ей обзвонить московские клиники и найти их.

Спустя несколько дней Нина Васильевна сообщила, что удалось отыскать больницу, в которой лежала эта женщина с дочерью. Но, какой-то благотворительный фонд дал деньги на лечение девочки в Германии, и они с матерью улетели туда.

— Видно диагноз серьёзный, так как ей предстоит перенести пересадку костного мозга, — сказала она. — Ирочка, я думаю, что мне не стоит продолжать искать и беспокоить эту женщину в немецкой клинике. Ведь я должна буду сообщить о взрыве дома. Справиться бы ей с переживаниями, связанными с болезнью дочери.