Подруги в поиске (СИ)

Сразу же после этого разговора он вызвал на это же время местного Михаила и сообщил Игорю о предстоящей встрече обоих Смагиных.

— Хочу посмотреть на это кино! — ликуя, воскликнул Танин брат. — Как ты думаешь, может нам пригласить Татьяну. Пусть попробует догадаться, кто её бывший муж!

— Не стоит пока, она и так много натерпелась. Дай ей прийти в себя.

— Уже много времени прошло. Думаю, она успокоилась.

— Ну и братец достался Татьяне! Ничего святого нет!

В назначенное время в кабинет Алексея постучался и заглянул прилетевший из Москвы Михаил.

— Проходите, присаживайтесь, — пригласил Алексей, указывая на стул, стоящий перед столом.

Тот сел. На другом стуле, у окна сидел другой Смагин. Увидев вошедшего мужчину, он мгновенно опустил голову.

— Михаил Филиппович, — обратился к нему Алексей, — поднимите голову, дайте посмотреть на вас нашему гостю.

Тот медленно её поднял и встретился с гостем взглядом. Прилетевший Смагин смотрел на него с любопытством и какой-то, внезапно проснувшейся любовью, как отец, впервые увидевший своего новорожденного ребёнка. Взгляд местного Михаила был робким, виноватым. Он слегка подался влево, словно ожидая удара. Весь его вид говорил: «Ну, виноват, побей, только прости!»

Это трогательное зрелище на время «парализовало» Алексея и Игоря. Но, взяв себя в руки, Алексей кашлянул и спросил:

— Вы знакомы друг с другом?

— Нет, — ответили оба.

— Как вы думаете, кем вы приходитесь друг другу?

— Я думаю, что мы братья, — первым произнёс прилетевший Михаил, — но почему мы жили порознь и не были знакомы, не понятно.

— Я тоже так думаю, — уже смелее ответил другой.

— Игорь, — обратился приезжий Смагин к брату своей бывшей жены, — давай выйдем, поговорим.

Игорь посмотрел на Алексея. Тот одобрительно кивнул. Мужчины вышли в коридор. Закрыв за собой дверь, Михаил попросил:

— Отпустите нас на день-два. Мне тяжело. Я хочу сначала пообщаться с братом вне этих стен. Поймите, в одно мгновение вся жизнь перевернулась с ног на голову. Не бороться с ним, не свидетельствовать против него я не смогу. Да и не имею на это права. Хочу сначала сам во всём разобраться без вмешательства милиции. Наши с ним отношения — дело тонкое, теперь родственное. Его преступлениями займётесь позже. Мы никуда от вас не денемся.

Игорь вернулся в кабинет, сначала пошептался с Алексеем, а потом произнёс:

— Мы сейчас вас отпускаем пообщаться с вашим братом, если он таковым является, — обратился он к Смагину местному, — а позже вызовем.

Михаил вышел и, как послушный мальчик, встал перед братом.

— Ты с кем живёшь? — спросил приезжий Смагин.

— Один.

— В гости пригласишь?

— А ты пойдёшь?

— Конечно, пойду.

Братья молча шли минут семь. Когда они подошли к подъезду, московский Михаил удивился:

— Так ты живёшь напротив дома, в котором я проживал с Татьяной?

— Да, и часто вас видел вместе! — гордо ответил тот.

Но ещё больший сюрприз ожидал приезжего Смагина в квартире. Она была отделана точно так же, как и их с отцом квартира в Москве. Мебель была тоже очень похожа на их мебель, только отличалась некоторыми деталями. У него похолодели руки. Стало понятно, что брат в их квартире побывал и скопировал её полностью. Правда, планировка квартиры слегка отличалась и её площадь была меньше. Братья разделись и сели в кресла друг против друга.

— Ну, рассказывай, — начал разговор москвич.

— Что рассказывать?

— Всё рассказывай о своей жизни. С кем жил? Почему сейчас один? Где работаешь? Должны же мы друг о друге что-то знать и понять, как потерялись!

— Да всё в моей жизни прозаично! Сначала меня растили, как я думал, мать с отцом. Потом отец бросил нас и больше никогда не приходил и нам не помогал. Потом мама заболела. Мне было двенадцать лет, когда она стала инвалидом. Жили бедно, только на её пенсию. Мать варила каши, зажаренные луком, иногда с молоком. Ели хлеб да чай с сахаром. Что-либо другое в доме появлялось редко. Я ведь постоянно рос, надо было и одежду покупать и обувь. Да мать много ела, пища-то была не сытной, вскоре стала очень тучной. Ей тоже требовалась другая одежда. Она постоянно ныла, жаловалась на жизнь, во всех бедах обвиняла меня. Доводила меня так, что мне часто хотелось покончить с собой. А однажды призналась, что она мне вовсе и не мать, а тётка. Настоящая мать умерла через два месяца после родов. Как-то раз она договорилась с подругой, чтобы её муж свозил нас с ней на кладбище. Она показала мне мамину могилу. Я с горем пополам окончил школу, потом строительный техникум и ушёл в армию. Тётя умерла через месяц после моего возвращения из армии. Я нашёл в её блокноте адрес и телефон нашей московской родственницы и сообщил ей о смерти тётки. Она тут же прилетела, помогла мне с похоронами, а уезжая, оставила мне завещание на её московскую квартиру. Через пять лет не стало и её. А о тебе я всё знаю.

— Откуда?