Подружки

Да ещё и подружки звонили. И ей, и мне. Мои меня звали в кружки, в библиотеку, в музей. Её — с мальчишками потусоваться в подъезде, на дискотеку, в кино. И всем мы отвечали уныло, что готовимся к олимпиаде. Наконец звонки прекратились и мы остались вдвоём.

Это было ужасно — один на один с непроходимо тупой Тохтамышевой. Ясно было: сколько усилий ни приложи, толку никакого. Хитренький Рябов, избежал этого мучения! Я бы уже на любое лечение согласилась, даже на витаминные уколы, лишь бы покончить с тягучей, как замазка, подготовкой.

Однажды сидели мы с Тохтамышевой и листали учебник. Я лениво спросила:

— Какой, по-твоему, первый металл, который использовал древний человек: олово, медь, бронза?

— Погоди, погоди, — вдруг заволновалась Тохтамышева. — Я же читала! Вчера! Про это!

— Да? — я удивилась.

У меня в последнее время сомнения появились в том, что она вообще умеет читать.

— Ну да, это же на сто четырнадцатой странице написано. Я ещё номер страницы в кружочек обвела! Посмотри!

Я заглянула в учебник. И правда номер страницы обведён.

— И что? — говорю. — Какой металл-то?

— Ну не помню, — чуть не плачет Тохтамышева, — но точно читала вчера!

— Ладно, — сжалилась я и подсказала: — Медь.

— Да! — радостно завопила Тохтамышева, словно ей сделал предложение прекрасный принц. — Точняк! Ме-едь!

— Молодец, — кивнула я, — только мало помнить номер страницы, чтобы на олимпиаде правильно на вопросы отвечать.

— Я повнимательнее сегодня прочту, — пообещала пристыженная Тохтамышева.

Я растрогалась и на следующий день специально задала ей вопрос полегче. Из «Тестов по истории Древнего мира».

— Что, — говорю, — делали спартанские мальчики: учились бороться, терпеть голод и дискомфорт, с семилетнего возраста жили отдельно от родителей в отрядах сверстников?

— Странный вопрос, — растерялась Тохтамышева, — они всё это и делали.

— Как так? — удивилась я. — Не может быть. Выбрать надо что-то одно!

— Но что? Они и терпеть учились, и жили отдельно. Не веришь? Ну вот, позырь, то есть, это… посмотри в учебнике!

Посмотрела я. И правда. Всё они делали, эти мальчики спартанские. Я тогда в ответы к «Тестам» глянула. Оказалось, верный третий вариант. Интересное кино! А как же голод? И борьба у них точно была!

Мне прямо обидно стало за спартанских мальчиков. Вот и про нас потомки знать не будут, что мы мучились, к олимпиадам готовились.

— Давай посмотрим в этой, как её… — сказала Тохтамышева.

— В «Википедии», — сообразила я.

За последние несколько недель я научилась понимать её папуасский язык. Вышли мы в Инет, нашли статью в «Вики». И читаем:

«При рождении мальчика брали и относили на край пропасти, где долго и внимательно рассматривали. Если мальчик был больной или слабый, то его сбрасывали в пропасть. А тех, которых оставляли в живых, подвергали разным испытаниям с младенчества. Колыбельки, в которых дети спали, были очень грубыми и жёсткими. В семь лет мальчиков отправляли в специальные военные лагеря. Там они учились выживать. Те, кто не справлялся,

 — погибали. Спали они на соломенных подстилках, а одежду носить им разрешалось только с 12 лет. Некоторые мальчики клали в свои подстилки крапиву, чтобы она, обжигая их, согревала. Мальчики усиленно занимались физическими упражнениями, упражнялись во владении мечом, в метании копья. Пропитание они должны были искать себе сами: воровать, грабить, а если приходилось, то и убивать».

Ну я-то об этом и так знала. Но что случилось с Тохтамышевой — не передать!

— Как, — бормочет, — на подстилках? И без одежды? И на крапиве? И воровать? И убивать?!

Как вскочит! Как забегает! Ну как будто тут перед ней спартанские мальчики на крапиве развалились и храпят в ожидании, когда их убивать позовут!

— Давай я лучше про эту Спарту в учебнике почитаю, — решила Тохтамышева. — Может, всё-таки враньё это — насчёт крапивы? В Интернете ж вранья — как грязи!

Засела она за учебник. Читает, губами шевелит. А я смотрю на неё и поверить не могу. И думаю: «Да, Тохтамышева. Хорошо, что с нами должна на олимпиаду буква „Т“ идти, а не „Щ“, например. А то отправили бы Щукина, а его никакой крапивой не заставишь учебник читать!»

Вдруг — телефонный звонок! Ирина Михайловна.