Подружки демона

– Я уже догадываюсь, как – подкупили одну из монахинь, я всегда ей не нравилась, она считала меня недостойной стен монастыря, видимо, знала о моих мирских «подвигах». Меня больше волнует – как узнали, что я здесь? Я не могу понять, кто это сделал. Мой муж добрый, но не такой умный, он бы ни за что не догадался, где я. Я так надеялась, что через год моего отсутствия он успокоится, решит, что я умерла и женится снова. И забудет обо мне, а я смогу начать новую жизнь, и мое предательство не будет мучить меня каждый день при взгляде в его любящие глаза.

Игуменья выслушала Теодору и задала вопрос:

– Все это мило, дорогая, но это не объясняет произошедшего. Смысл! И последствия. Надо что-то предпринять, иначе твое пребывание в монастыре станет невозможным или тебе придется принимать постриг. А ты к этому не готова, я так вижу. Стать христовой невестой не просто, хотя для таких, как мы с тобой, опытных прелюбодеек, может и проще, чем для тех, кто изначально считает себя добропорядочным и верным. Все дело в осознанной жертве, которую мы приносим вместе со своим решением. Я бы тебе не советовала уходить в монастырь. Ты молода, красива, полна желания любви, тебе нечего тут делать! Твое дело – жить и наполнять этот мир любовью, тем более, что он в ней нуждается больше, чем стены монастыря. Надо только найти способ защититься от твоего демона-искусителя, не дать ему быть третьим в твоей супружеской постели.

– Это невозможно! – воскликнула Теодора, вспомнив, как демон втирался между нею и Феодосием и подменял собой его, а Теодора замечала обман слишком поздно.

– Это трудно. Но возможно. Я подскажу. Демона, который одержим своими страстями, можно обмануть, он потеряет свою власть над тобой и ты сможешь сказать "нет". Ты же и раньше подумывала отвязаться от него, но эти три буквы застревали у тебя в горле, не так ли? Как видишь, у меня есть опыт, скажу больше – личный. Не смотри так… дело прошлое. Надо будет провести древний обряд, о нем написано в книге, которая хранится в библиотеке монастыря. Её никому не позволяют брать в руки. Но я же настоятельница и у меня такая возможность есть. Мы используем это знание во благо. Ты согласна?

Теодора не могла поверить, что спасение возможно и промолчала, но взяла руку монахини, поднесла к губам и поцеловала.

***

В назначенный час игуменья позвала Теодору за собой и они вместе оказались перед маленькой дверью, которая вела куда-то дальше. Монахиня нажала на одной ей известный камень на стене рядом с дверью, кирпич углубился, образовалась ниша.

– Просунь туда руку, достань ключ, – строгим голосом попросила она.

Теодора с опаской посмотрела в темноту и отпрянула.

– Чего же ты испугалась?

– Не знаю. Но там что-то может быть! Вдруг оно откусит мне руку.., я не знаю, но может..

– А когда ты принимала ласки демона, о чем думала? Руки и ноги тебя волновали меньше твоей бессмертной души?

Теодора не знала, что ответить, игуменья была права – она не готова пожертвовать ничем ради избавления от демона. Причина не только в страхе, а в недоверии к самой себе – надо ли ей что-то менять?

– Решайся или мы уходим.

– По-другому нельзя?

– Можно. Я сама могу достать ключ. Но почему ты думаешь, что я должна пожертвовать своей рукой ради тебя? С какой стати? Теодора. Ты сейчас получила урок, но не поняла в нем ничего. Иисус принял смерть за то, чтобы наши души оставались бессмертными и сделал это потому, что любил нас. Он пошел на смерть потому, что любил нас! Понимаешь? Ты боишься рискнуть всего лишь рукой, ждешь, что это сделаю я? Да я и близко не могу встать рядом с таким подвигом! Не наваливай на меня груз, который раздавит любого смертного. Тебе придется идти по этой дороге самой, если не передумаешь. Иисус смог и ты сможешь, если очень захочешь. На руках никто не понесет. Сделай хоть что-то не для своего смертного тела, а для своей бессмертной души! Противно видеть, как ты печешься об этой недолговечной плоти.

Теодора подошла к темному проему в стене, глубоко вздохнула, затаила дыхание и ее рука потянулась в темноту. Сначала ничего не происходило. Она осторожно пошарила рукой, но ничего не нашла. Теодора в нерешительности обернулась на монахиню.

– Ключ точно там?

– Да. Сосредоточься, – Изабо едва успела предупредить Теодору, как она почувствовала, что руку схватили, сжали в тиски и дернули, втащив до плеча. Теодора закричала, попыталась освободиться, но вместо этого ее щека и шея еще плотнее прижались к холодной каменной кладке.

– Зачем ты это сделала? – Теодора смотрела на игуменью и не могла поверить, что та ее предала. Это месть бывшей прелюбодейки? Значит так становятся монахинями – мстят всем, кто еще по ту сторону монастыря? – Ты за этим меня сюда заманила, чтобы искалечить? – прошептала Теодора, теряя сознание. Она посмотрела на игуменью, думая, что увидит хладнокровную ухмылку, но игуменья смотрела на нее с надеждой.