Подрывник будущего. «Русские бессмертны!»

Диким регулярно предлагают влиться в состав партизанских отрядов, только не было случаев, чтобы на это согласились вожди. Они бы не отпускали и редких добровольцев, но против вооруженных, спаянных железной дисциплиной бойцов Подполья выступать боятся.

Рассказы отца перемежались вопросами, и тут мне приходилось недоговаривать и врать.

Да и как ему сказать, что я на самом деле из другого мира, в котором он погиб? Он ведь ничего не помнит, кроме жизни здесь.

Разумеется, легенду о вычислительном центре Подполья заменила другая – я из диких. Якобы мамин отряд был разгромлен, она оказалась у диких, там и родила. Когда я подрос, регулярно рассказывала об отце, говорила, что я на него очень похож, а свое отражение в зеркале я видел часто. Во время рейда наемников попал в рабы, стал сапером. Мамы среди пленных не оказалось, наверное, ей удалось скрыться.

В одном из разговоров отец честно признался – у него на базе осталась семья. Жена и двое маленьких. Всего детей трое – старший сын вместе с двумя товарищами за неделю до нашей встречи отправлен на базу с разведданными по нефтегазопроводу. А мою маму он помнит плохо. Их свел и разбросал случай, нечаянная встреча в наполовину выгоревшем городе. Потом пришлось срочно уходить от облавы, поэтому на время объединившиеся партизанские отряды разъединились на несколько мелких групп. Больше Анну отец не видел.

М-да, добавил папе головной боли. Его сын не намного меня старше. Вот как теперь рассказать жене о короткой партизанской любви? Впрочем, до жены еще надо добраться, а в обратный поход бойцы собираются лишь в середине сентября.

Немного сбавив бег, достав карту и сориентировавшись, батя махнул рукой вправо. Хутор? По-моему, там только густой кустарник.

И тем не менее хутор там был. Повезло: обширный погреб на месте дома оказался цел, только лестница сгнила. Теперь бы найти колодец… Заросший орешником холмик оказался частично завалившимся, обугленным деревянным срубом. Осторожно растаскиваем рассыпающиеся под руками бревна, заглядываем в пахнувшую блаженной влагой шахту… и далекое зеркальце воды отражает наши головы. Обвязав веревкой, в колодец опускаем самого легкого паренька. Худой, но словно свитый из одних жил Игорек аккуратно набирает фляги, привязывает, дергает за вторую веревку.

Самое тяжелое – это правильно пить. Подержать во рту, перекатывая за щеками, подождать, пока вода согреется… А хочется приникнуть к фляге и глотать, глотать холодную, безумно вкусную влагу.

Завтра с утра выдвигаемся на охоту. Километрах в тридцати отсюда на карте обозначено озерцо, наверняка у косуль там водопой.

Тридцати?! Песец. У меня ноги точно отвалятся. Батя словно читает мысли:

– Артем, ты с Николаем – к минному полю. Подбираете место и готовите позиции.

«Да».

Николай тоже молча кивает.

– Сейчас ополоснуться, перекусить и отдыхать.

Какое блаженство вымыть ноги холодной водой! Понемногу поливая из фляжки, растираю гудящие от усталости конечности и в очередной раз поминаю добрым словом покойного Чифа. Прав он оказался насчет портянок. Никакие носки не выдержали бы таких переходов. Потом, пожевав копченого мяса, запив водой, отдаю часы бате, падаю и отрубаюсь. Последняя мысль вызвала угрызения совести: ребятам еще нести караульную службу.

С утра узнаем хорошую новость – изрядно подсевший уровень воды в колодце за ночь восстановился почти до первоначального значения. Значит, есть надежда, что и озерцо подпитывается почвенными водами.

Дядя Коля проверяет амуницию, трогает меня за плечо. Побежали.

Память не подвела – то самое место. Судя по зеленым иголочкам травы в колее, саперы сюда не заезжали давненько. Что же, тем естественнее будет выглядеть визит. Подхожу с планшетом к краю поля и проверяю правильность одной не очень радостной, но закономерной мысли. Так и есть – пароли сменены, рассчитанный не подходит. Следовало ожидать после моего исчезновения и подрыва трубы. Что же, придется позаимствовать у наемников. Мне нужны всего две бумажки.

Что приятно – полезно быть предусмотрительным человеком. Две полностью исправные мины не зря оттягивали мой рюкзак. Сейчас посмотрим, где их установить.

Побродив по колее вдоль холма, подбираю место. Перетыкая специально вырезанную палочку, примеряю лежащую в памяти высоту машины к ориентировочному уровню подрыва фугасной части. Нет, точно надо немного ниже – зрительные ощущения запомнились хорошо.

Вот я подхожу, «сажусь» в джип… Поворачиваю голову: очищенный от коры конец прута точно на уровне глаз. Можно делать гнездо для первой.