Подсадной

На пороге стоял плечистый сержант транспортной милиции. «Сами пришли». Коля перевел глаза на Веру, взгляды пересеклись. «Умоляю!..»

Пауза, раздумья.

– Ничего. Все в порядке.

– А почему товарищ на коленях?

– Кошелек обронил, а без очков не найти, – объяснил Коля, – хотел чайку заказать…

– Спокойной ночи. – Сержант двинулся дальше.

Коля поднялся с пола:

– Спасибо.

Вера Павловна положила рацию, опустилась на диванчик, убрала с лица волосы:

– Там заколка осталась.

– Да-да, конечно.

Коля метнулся в коридор и подобрал заколку. Увы, она оказалась безжалостно растоптана чьим-то ботинком, возможно даже его.

– Я вам новую куплю.

– Обойдусь. – Вера достала из шкафчика резинку и принялась убирать волосы в хвостик.

Коля смотрел на нее, словно орнитолог на редкую птицу, за которой охотился полжизни. С восхищением, боясь вспугнуть. Исподволь заметил, что на безымянном пальце нет обручального кольца. Хотя это ни о чем не говорит. В маленькой рамочке возле дверей заметил вставленную табличку: «Вас обслуживает проводник Позднякова Вера Павловна».

– Я не шутил насчет ресторана. В любое время, когда скажете.

– Не надо мне никакого ресторана. Ложитесь, наконец, спать. И угомоните своего приятеля.

– Да не приятель он мне. Попутчик просто.

– А откуда ж про жену знаете?

– Рассказал. До завтра. Я все-таки свожу вас в ресторан.

Он вернулся в купе. Игорь уже храпел на своем койко-месте прямо в кроссовках.

Вера наверняка заметила, что Коля гораздо трезвее своего попутчика. И очень удивилась бы, узнай, что выпили господа поровну.

На самом деле далеко не поровну. Секрет фокуса «выпитый стакан» Коляныч узнал еще в институте. И фокус неоднократно выручал его, в том числе и сегодня. А порция клофелина, добавленная в водку соседа, ускорила процесс его опьянения. Спать будет крепко, хоть гвозди выпрямляй на лбу.

Коля закрылся изнутри на защелку, потрепал Игоря по плечу. Тот что-то промычал и захрапел еще сильнее. Можно «работать», сон глубок и спокоен.

Он выключил большой свет, снял с вешалки кожаный пиджак соседа. Осмотрел карманы, достал мобильник. Пролистал последние исходящие звонки и записную книжку, быстро переписал несколько номеров в маленький блокнотик. Сосед продолжал храпеть. Мобильник вернулся на место, теперь настала очередь органайзера. Через пять минут копия с него была успешно снята. Повесив куртку, Коля осторожно вытащил из-под сиденья спортивную сумку попутчика, вжикнул молнией, аккуратно, стараясь не нарушить положение вещей, ощупал содержимое. Холодно, холодно. Горячо! Есть! На дне, под свитером, притаилась запрещенная к свободному обращению штучка. Совсем не строительный пистолет. Не муляж. Настоящий ствол с «маслятами». Серийный номер… Переписан. Убираем взад. Гранаты отсутствуют. Зенитно-ракетные установки тоже. Зубная щетка и марка зубной пасты интересуют мало.

Все, можно ложиться. Миссия выполнена. С небольшим сбоем, но выполнена. «Центр» будет доволен. Спи спокойно, товарищ Юстас. Колеса стучат, фонарики мелькают.

Но что-то не спится. В чем заминка?

В чем, в чем… В Вере Павловне… В Верочке… Зацепило слегонца по касательной. Интересно, она питерская или из столицы? Бригада вроде питерская, хотя не уверен. Можно уточнить.

Можно-то можно, а нужно? Мало ли симпатичных мордашек попадает в зону поражения? Через час забудешь.

Или не забудешь. Так устроено. Чьи-то забываешь, а чьи-то не забудешь, как ни старайся. Ах как она поправляла волосы, ах как взглянула сверху, пока он стоял на коленях. Так бы и стоял дальше, лишь бы смотрела. А если б еще.

Мечтать Коляныч мог. И не только мечтать, но и воплощать мечты в жизнь. В личную жизнь. Ибо сейчас находился в свободном поиске. С тех пор как получил на руки свидетельство о разводе.

Свидетельства о разводах, как известно, не приходят по почте и не выигрываются в лотерею. Их выдают в суде (если разводящиеся успели обременить себя чадами), куда граждане приходят сознательно и, как правило, добровольно.

Коля с Татьяной подпадали под правило. Пришли добровольно, когда посчитали, что совместное проживание больше не приносит положительных эмоций, а наоборот – отбирает последние. Продержаться в законном браке смогли пять лет. К психотерапевтам не ходили. А что бы им сказали терапевты? Расхожую фразу, что любовь убил быт? Они это и так знали. («Сколько раз можно повторять – применяй „Са)lbоп" при каждой стирке! Накипь!» – «От накипи слышу!») Быт убивал безжалостно и беспощадно, наслаждаясь их мучениями. Словно палач, который потихоньку отрезает от жертвы кусочки плоти, вместо того чтобы прикончить беднягу сразу.

Началось с финансовых разногласий. После печальных событий в стеклопакетной фирме Коляныч лишился стабильного заработка и, соответственно, куска хлеба. А кормить надо было не только супругу, но и подрастающее поколение. И это при нынешних-то сорвавшихся с цепи ценах!