Подсадной

Посредник напряженно слушал, лицо покрывалось ржавыми пятнами. Не исключено, от стыда. «Ах, шакал я паршивый, оружием торгую! Позор!» Выслушав, сказал пару слов в оправдание и подтвердил, что образец товара привез. Договорились о встрече. Игорь описал приметы своей внешности.

– Вадик, Эрмитаж, это что? – уточнил он у Коляныча, отключив телефон.

– Вообще-то, музей, – удивился тот, – вы чего, «стрелку» в Эрмитаже забили? Там же рамка. Ствол зазвенит. Да и народу много.

– Нет, не в Эрмитаже. Рядом. Со столбом каким-то. Чтоб не заблудиться. А потом отвезут куда-то.

– Так ты вспомнил?!

– Ты конкретно прав, – потерявший память полез в сумку и вновь вытащил пистолет, – ствол толкать привез. Надо же. Никогда бы не подумал.

Он вдруг о чем-то задумался и как-то нехорошо посмотрел на Коляныча. Коляныч угадал направление мыслей – что ж я постороннему человеку в голимом криминале признаюсь? А не сдаст ли меня человек?

Только бы не пальнул сдуру. Весьма обидно будет. Потому что даже медаль посмертную не дадут. Не положено. Неизвестный герой без серой шинели.

– Слушай, братуха. Ты это. Помалкивай насчет ствола, лады?

– Было бы о чем трепаться, – как бы небрежно и даже презрительно бросил Коля. – Подумаешь, ствол. Ты ж не собираешься кричать, что я сварочными аппаратами торгую?

– Не собираюсь.

– Ну вот. И мне незачем. Этим никого не удивишь, поверь. В Америке стволы вообще в спорттоварах продают.

Посредник успокоился и вытянул ноги. Будь на месте Вадика мент, не лежал бы он сейчас на диване, а на допросе зубы выплевывал.

– Вадик, ты со мной не мог бы сходить? К этому столбу?

– Зачем?

– Для подстраховки. Ну и вообще…

«Заманчиво, конечно. Все что нужно узнал бы.

Но… Без согласия „центра" нельзя».

– Во сколько?

– В шесть. Вечера.

– Я бы сходил, но у нас в шесть летучка у шефа… Давай так: если он отпустит, я поеду. О'кей?

– Спасибо.

– Отдыхай пока. – Коляныч поднялся со стула и положил на стол ключи от квартиры. – Мне в офис надо, за командировку отчитаться. В пять позвоню.

Посредник едва заметно кивнул, положил руку с пистолетом на грудь и тут же захрапел. Палец застыл на спусковом крючке. Не дернулся бы во сне.

Коляныч тихонько вышел на площадку и прикрыл дверь на «собачку».

Виталик ждал его в соседнем дворе, в машине. Шпион отчитался о выполнении задания, сдал проездные билеты и остатки командировочных. Потом доложил о просьбе посредника – сопровождать его на переговорах.

– Не стоит, – прикинув, покачал головой Виталик, – опасно. Покупатели осторожные, перепроверять начнут. А проверить несложно. Мы вряд ли тебя капитально прикроем. Так что никаких «стрелок». Только вариант с квартирой. Слушай, а чего вы там вспоминали?

– Ты уже в курсе?

– Конечно. – Виталик нажал кнопку на приемнике, из динамиков раздался булькающий храп посредника.

Коляныч поведал о воздействии клофелина на организм храпящего.

– Сам велел капнуть для верности. – Он достал пузырек и вернул приятелю.

Тот посмотрел через пузырек на свет:

– Ты чего, все вылил?

– Так получилось.

Виталик побледнел и перекрестился:

– Ты больной?! Я же предупредил: две капли, не больше!

– Не было у меня возможности отсчитывать. Да и поезд как назло тряхнуло.

– Он же загнуться мог! – Опер схватился за голову. – Клофелин давление понижает! Не рассчитаешь – понизит до уровня кладбища! Ну ты, блин!.. Радуйся, что ему только память отшибло!

Инструкцию по дозировке, если честно, Коляныч пропустил мимо ушей. Думал в тот момент о дефиците женского тепла в своей нескладной жизни.

Виталик продолжал бушевать, в красках расписывая возможные последствия Колиной оплошности. (Следствие, суд, пожизненное заключение, пресса, телевидение, скачок цен на оружейной бирже!) Коля молча терпел унижения – оправдываться не имело смысла. Да, виноват, да, ошибся. Хотя не ошибается тот, кто ничего.

Когда сосед немного успокоился, выпив из фляжки секретной овсяной настойки, он попросил его об одной услуге:

– Ладно тебе. Художник имеет право на ошибку. Не загнулся же. Такие не загибаются. Слушай, ты мне адресок или телефончик один не «пробьешь»? Если человек, конечно, питерский.

– Что за человек?

– Проводница. С нашего поезда.

– Зачем она тебе?

– Пистолет видела. Свидетель. «Зачистить» хочу. Несчастный случай на путях. Электричкой отрежет голову.

– А серьезно?

– Надо, Виталик. Этот мудак ей по лицу дал, я обещал ресторан за то, что наряд не вызвала.

Вряд ли сосед поверил насчет ресторана, но больше вопросов не задавал. Спросил только фамилию.

– Позднякова Вера Павловна. Примерно двадцать пять лет. Черненькая.

– Цвет волос необязательно.

– И еще. Можешь узнать. Замужем она или нет?

– Ты чего, запал, что ли?

– На всякий случай. Пригласишь в ресторан, а следом муж с ружьем. Конфуз. Придется отстреливаться.

– В адресном бюро данных о семейном положении нет, но если она меняла фамилию, это отмечено. Ты, главное, не забудь вечером в квартиру заглянуть, – Виталик показал на окна, – напомни про себя. Только без клофелина.

– Напомню.