Подснежница

Признаваться в своем провале девушке было стыдно. Что о ней подумает Тамерлан Ниязович? А Паша с Толей? Васе вообще лучше не рассказывать! Он и так против ее работы следователем.

Выслушав рассказ коллеги, Тамерлан еле сдержался, чтобы не обругать ее.

– Аня, я тебе говорил, не ходи туда одна.

– Простите, Тамерлан Ниязович. Больше не пойду одна, – Аня неловко мяла в руках край кофты.

– Мало того что толку от твоего похода не было никакого, так тебя там могли и покалечить! Ведь предупреждал же.

– Я не думала, что эта Светлана окажется такой, – опустила голову Аня.

– А какой, по-твоему, она должна была оказаться? Милой балериной в розовой пачке? – сердито спросил Тамерлан. – Якушин – наркоман. Как ты думаешь, с какой категорией женщин он общается?

– Но ведь Лера Павлюк не была такой… – робко возразила Аня.

– Этого мы толком не знаем. На этой Лере, судя по всему, пробу ставить негде было. Не удивлюсь, что она вместе с тем же Якушином употребляла запрещенные вещества.

Тамерлан уперся локтями в стол и уставился на Аню. Она водила глазами по кабинету, избегая взглянуть на начальника.

– Ань, – спокойным отеческим тоном произнес Тамерлан. – Ты не думала уйти из следственного и заняться более подходящей работой?

– О чем вы? – вспыхнула она.

– Не обижайся, – попросил Тамерлан, – я очень тебя ценю, но ведь ты прекрасно понимаешь, что эта работа не для тебя.

– И вы тоже… – из глаз Ани прыснули слезы.

Тамерлан пропустил ее реплику мимо ушей – знал, что она Ваську Громыкина имеет в виду, – встал и, обойдя стол, присел перед девушкой на корточки. Он взял Аню за руку и спрятал ее маленькую вспотевшую ладошку в своих огромных ручищах.

– Не плачь, Анюта. Ты отлично справляешься с отчетами и другой организаторской работой, но ведь смотри, что случилось, например, во время этого твоего похода к свидетельнице! Они тебя оскорбляют, набрасываются, а ты не можешь дать отпор.

– Я растерялась, – удрученно призналась Аня, сглатывая слезы.

– Растерялась, а должна была словами так пригвоздить обоих, ну или хотя бы бабу эту, чтобы сидела и дрожала. Понимаешь?

Аня кивнула и всхлипнула. Тамерлан крепче сжал ее ладонь и сказал:

– Анют, я тебя не гоню, но ты подумай, может, стоит податься в адвокаты или юристы? Я считаю, что из тебя отличный законник бы получился.

– Правда?

– Ну конечно, – улыбнулся Тамерлан и погладил Аню по волосам.

Дверь распахнулась. Ввалившиеся в кабинет Женя с Павлом удивленно уставились на Тамерлана, все еще державшего за руку Аню.

На секунду все замерли. Аня первой осознала неловкость момента и выдернула ладонь из рук Тамерлана.

– Мне нужно ревновать и вцепиться Ане в волосы или у всего этого есть какое-то разумное объяснение? – нарушила тишину Женя.

Сзади раздался сдавливаемый смешок – Павел еле сдерживался, чтобы не разразиться хохотом.

– Евгения Георгиевна, каким это ветром тебя задуло к нам? – улыбнулся Тамерлан.

– Да вот, пришла кое-что важное рассказать, а ты тут, оказывается, амуры крутишь, – протянула Женя.

– Какие, к чертовой бабушке, амуры. Аню вон успокаивал, устроила тут всемирный потоп, – махнул рукой Тамерлан.

Женя перевела взгляд на побледневшую Аню и заметила, что у той глаза действительно покраснели и опухли.

– Что стряслось? – участливо спросила Женя, сменив гнев на милость.

– Тамерлан Ниязович уволить меня хочет, – всхлипнула Аня.

– Да ну! – удивленно воскликнул Павел.

– Никого я не увольняю, – раздраженно сказал Тамерлан. – Хочешь оставаться – оставайся, но мнение мое ты услышала.

– Да что случилось-то? – теперь уже нахмурился Павел.

– Ничего не случилось, – ответила Аня, пытаясь унять слезы, – и в то же время – очень многое. Я пойду, – она встала со стула.

– Не обижайся, Анюта, – кивнул ей Тамерлан, – но подумай над моими словами.

Аня безрадостно улыбнулась и ушла. Павел вопросительно смотрел на начальника.

– Да не смотри ты на меня так, Паша, – проворчал Тамерлан и вкратце рассказал про Анин неудачный поход к Светлане.

– И что же, из-за этого теперь из управления гнать? – возмутилась Женя.

– Не из-за этого, да и не гоню я ее. Просто Анюте не быть нормальным следователем, она и сама это прекрасно знает.

– Почему же? Она еще молоденькая, научится, – Жене вдруг безумно стало Аню жалко, и она, из женской солидарности, решила встать на защиту девушки.

– Прав Тамерлан Ниязович, Жень, – вмешался Павел. – Анютке бы где-нибудь в офисе сидеть, бумажной работой заниматься, а то ведь выедет на место преступления, а там труп – и Аня дрожит, как лист осиновый. В морге прошлый раз чуть в обморок не упала.

– А на допросах слишком мягка, – вставил Тамерлан. – Оставь я ее наедине с Квадратом, разве смогла бы она его допросить? Да этот бык просто посмеялся бы ей в лицо.

Женя пожала плечами. Аню она знала плохо, поэтому судить о том, насколько девушка была мягка, не могла.

– Жень, кофе? – предложил Павел.

– Да, я бы выпила чашечку, – кивнула она.

– А ты чего приехала-то? – опомнился наконец Тамерлан. – И почему вместе с Павлом?

Глаза Жени блеснули, и Тамерлан догадался, что она опять занималась «самодеятельностью», снова, видимо, куда-то влезла.