Подвал с секретом

Детство… Когда оно было? Вчера? Полвека назад? Может, прошла вечность? Скорее всего. Детство – это кайф, вечный кайф. Веки сами собой опустились, и перед мысленным взором поползли картины. Сперва отрывочные, точно кадры с допотопной кинопленки. Постепенно кадры начали сливаться воедино, выстраиваясь в красочный, будоражащий тело и душу фильм. По коже поползли мурашки, на лбу и над верхней губой проступила испарина, конечности обмякли, выпуская странного вида предмет.

Первый эпизод, как всегда, завораживал. Босоногий мальчик лет трех мчится по пыльной дороге, утопая в теплой, ласковой пыли по щиколотку. Ощущение от прикосновения мягкой субстанции так приятно! Где-то на середине пути «дыхалка» сбивается, он замирает на месте. Но ненадолго, крепкие ножки не желают бездействовать. Ступни начинают зачерпывать теплую пыль и подбрасывать ее вверх. Она поднимается облаком вокруг полуголого тела, создавая ощущение чего-то волшебного. Скоро пыль осядет на голеньком животе, на пухлых плечах, белых трусиках и задорно вздернутом носике. Кайф? Кайф!

Второй эпизод плавно сменяет первый. На небо наползают тучи, живот, покрытый пылью, принимает на себя первую каплю. Затем, почти сразу (или это только так кажется?), капли разрастаются в объеме и льют теперь сплошным потоком. По плечам к животу идут кривые полосы. Как траншеи… Рот расплывается в широкой улыбке, ноги сами собой пускаются в пляс. Затем и этого становится мало. Он припускает что есть мочи по мокрой дороге. А лужи уже собираются под ногами, не лужи, а целые озера. Как по мановению волшебной палочки. Только что была сушь, а через минуту дорожные колеи и выбоины до краев наполнились водой. Бежать по ним так волшебно! Брызги разлетаются во все стороны. Если суметь топнуть посильнее, фонтаны взлетают выше головы, оседают на нестриженую голову. Кайф? Кайф!

Дальше вереница эпизодов бежит без остановки. Большая корзина под раскидистой яблоней. В ней гора яблок. Спелых, бело-желтых, с шикарным красным бочком и непременными отверстиями, окаймленными буро-коричневым. Ходы червяков, успевших полакомиться дарами лета до тебя. Старая раскладушка в тени абрикосового дерева. Перекладина для подголовника слегка изогнута (результат очередной ссоры взрослых, не умеющих наслаждаться жизнью), отчего при лежании голова запрокидывается назад. Ну и пусть! Лежать на брезентовой ткани слишком хорошо, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Трехколесный велик, весь проржавевший от неправильного хранения, но все еще выполняющий свою основную функцию. Левая педаль постоянно слетает, заставляя седока соскакивать на землю и неумелыми руками прилаживать «непослушницу» на место. А ноги крутят, а колеса бегут, и клаксон гудит так громко! И снова широкая улыбка растягивает губы над теперь уже беззубым ртом. Мышка в этом году поживилась, что есть, то есть. Сразу восемь зубов ей отнес. Расставаться с зубами оказалось слегка грустно. Привык к ним, что ли? Наверное, привык. Без зубов неудобно, но весело. Особенно плеваться.

Дальше идет резкий скачок. На кадрах, существующих лишь в голове, карапуз превращается в худого, изможденного подростка. Не подростка, а как называют этот возраст? Отрочество? Может, и нет, но слово ему нравится. И думать о себе как об отроке прикольно. Детство немного потускнело, теперь кайф приходит вроде как урывками. Но все еще приходит.

Тарзанка над обрывом. Качаться на ней восхитительно и страшно одновременно. Это доставляет особое удовольствие. До колик в животе, до боли в паху. Прыжок в темную глубину – отдельная песня. Адреналин зашкаливает, как только руки отрываются от круглой, отполированной сотней таких же потных ладоней перекладины. Пока летишь вниз, в голове ни одной мысли. И это тоже замечательно. Как будто в космосе.

Арбузы на бахче. Круглые полосатые бока солнце нагрело так, что пальцы жжет. Катишь его к придорожной канаве, а сам ждешь: вот сейчас выскочит сторож, и мягкое место взорвется жуткой, но сладкой болью. Тут главное – не останавливаться. Уж если получил заряд соли в зад, так хоть арбузом заешь. Маскировочный головной убор, сделанный из арбузной корки, съезжает на глаза, сок от оставшейся мякоти рисует борозды на щеках. Черные от пыли, как траншеи…

Рыбалка на самодельную удочку. Первый карп, выловленный собственноручно. Руки изранены колючими плавниками, а на губах – улыбка. Ладони окрашены красным. Это кровь. Таков уж карп, без боя не сдается. Капли собираются в продолговатые полосы, рука сама тянется ко рту. Язык слизывает первую каплю. Она соленая и какая-то терпкая на вкус. И снова по телу мурашки, и снова спазм в животе. И это кайф! Неизмеримый кайф, до судорог в ногах, до рези в паху.