Подвеска Кончиты

Дайнека пыталась сообразить, не он ли написал ту записку. Передала девушка, но написать мог кто угодно…

– Осталось только выбрать время и место, – Кринберг понизил голос. – Что до меня, так я готов здесь и сейчас.

Внезапно он отстранился. Дайнека обернулась. От центрального входа к ним бежал Петя Круглов. За его спиной развевались полы длинного пальто. Вокруг шеи был намотан стильный клетчатый шарф. Петя не сводил горящего взгляда с Кринберга.

Дайнека приготовилась попрощаться, однако то, что случилось дальше, было просто непостижимо.

– Подлец! – подбежав, прошипел Петя. – Я знал… Я знал, что ты с ней!

Кринберг преувеличенно удивленно взглянул на Круглова.

– Что такое? Мы встретились случайно. Да и какое дело…

Петя неумело замахнулся, как будто хотел ударить его, но, опомнившись, вцепился в свой шарф.

– Ты сломал мою жизнь! Жестокий, вело… велоро… вероломный человек! – чувствовалось, что Круглов хотел сказать многое, но его голос пальнул фальцетом и оборвался. Содрогаясь в беззвучных рыданиях, он тщетно пытался сдержаться.

– Да что с тобой, черт возьми?! – Кринберг мучительно искал способ успокоить Круглова, в его лице что-то дрогнуло, и он с опаской взглянул на Дайнеку. Заметив, что на них обращают внимание, Кринберг подхватил их обоих и отвел в сторону.

– Я возвращаюсь в Москву. Между нами все кончено, – выкрикнул Петя.

Отбросив условности, Кринберг осторожно его обнял:

– Ну-ну, возьми себя в руки. Ты же знаешь… – он что-то шепнул Пете на ухо.

Тот капризно повел плечом. Дело принимало неожиданный оборот.

– Ты измучил меня… Каждую минуту я думаю: где ты, с кем ты… – Круглов с ненавистью посмотрел на Дайнеку.

Мимо прошла шумная компания. Высокая блондинка улыбнулась Пете. Он отвернулся.

– Жди меня здесь, – сказал ему Кринберг и, взяв Дайнеку под руку, заставил пойти за собой.

Они удалились на приличное расстояние.

– Итак… Как нам теперь быть? – спросил он.

– Я не понимаю, о чем вы. – Дайнеке было неловко.

– Не нужно хитрить. Ведь вы не заставите меня городить чепуху?

– Хорошо, допустим, я все поняла… – согласилась Дайнека. – Чего вы хотите?

– Пообещайте, что ничего не расскажете ей, – он глазами указал на Ирину, которая по-прежнему говорила с поклонницей.

Дайнеке пришла счастливая мысль.

– Тогда и вы должны пообещать мне.

– Что именно?

– Пообещайте, что спросите у своего…

– Друга, – услужливо подсказал он.

– …что спросите у Круглова, зачем он подслушивал под дверью второго купе в ночь, когда убили охранников.

– Всего-то? – Кринберг повеселел. – Я уже теперь знаю ответ. Смею уверить, что Петя не собирался втыкать нож ни в чью спину. Пока я благополучно восседал в вагонном клозете, он заподозрил меня в измене. Вас устроит такой ответ? Или хотите спросить у него?

– Нет, не хочу, – заверила Дайнека.

– Значит, я могу рассчитывать на ваше молчание?

– Можете.

Кринберг лучезарно улыбнулся:

– Иначе и быть не могло, мы с вами современные, цивилизованные люди…

– Кажется, вы не хотели говорить чепухи, – заметила Дайнека. – К тому же у меня девичья память.

– Вы прелесть.

– Не расточайте свое обаяние, оно вам еще пригодится.

– Об этом не беспокойтесь, – самодовольно сказал Кринберг. – Я гений самооправдания! Прощайте, голубушка.

Дайнека сдержала свое обещание и ничего не рассказала Ирине о взаимоотношениях пиарщиков Шепетова.

Ровно в шесть они стояли у первой лавочки справа.

– Я же просила вас прийти одной! Почему вы не послушались? Как я теперь могу вам доверять?

Перед ними стояла черноволосая девушка из второго купе. Дайнека навсегда запомнила ее в этот момент: исполненные болью глаза, румянец на смуглой коже, изящный узел волос и тонкая шея с пульсирующей голубой жилкой.

– Я все объясню… – Ирина попыталась обосновать присутствие Дайнеки.

– Не надо! Я ошиблась, рассчитывая на вашу поддержку!

Ирина стала на ходу подыскивать аргументы:

– Я пришла, чтобы помочь вам, а заодно и своей подруге.

– Вашей подруге? – девушка стихла и неприязненно глянула на Дайнеку. – У нее-то что не так?

– Между нами говоря… – Ирина запнулась, прикидывая, стоит ли так говорить, но все же сказала: – Ее собираются убить.

– Это связано с тем, что случилось в поезде?

– Самым непосредственным образом.

– Значит, и вы тоже… – девушку передернуло, словно ей было холодно.

– Давайте познакомимся. Меня вы знаете, мою подругу зовут Дайнека.

– Роксана.

– Редкое имя, – вырвалось у Дайнеки.

Девушка вскинула голову:

– Я цыганка из старинного рода, мой отец – цыганский барон.

– Будем говорить здесь или куда-нибудь пойдем? – спросила Ирина.

– Мне все равно, я не знаю этот город.

Теперь в ее голосе звучала растерянность, и это убеждало, что с ней действительно стряслась беда.

Неспешная сибирская весна окончательно входила в силу. От земли поднимался дурманящий запах, издали доносилось прохладное дыхание Енисея.

– Может быть, прогуляемся? – спросила Дайнека.

– А этих куда денешь? – Ирина кивнула на синие «Жигули». – Уж лучше здесь посидим.

Они устроились на скамейке.