Подвиг "тринадцатой". Слава и трагедия подводника А. И. Маринеско

Надо заметить, что со временем появились подобные же свидетельства и других лиц. Скажем, некий А. Хильке сообщал: «Несмотря на мой пожилой возраст, я, житель Данцига, был мобилизован в середине сорок четвертого года в армию. Как водитель по профессии, возил различные грузы на машинах „Шкода“ и „Бюссинг“, а в конце сорок четвертого и начале сорок пятого работал на буксире „Пингвин“ в порту на погрузках. За три дня до выхода „Вильгельма Густлофа“ в море на набережной, где было ошвартовано судно, появилась группа гражданских лиц во главе со старшим офицером гестапо, одетым в военную форму. Затем при помощи солдат войск СС вся территория причала была очищена от посторонних. Людей, уже находившихся на судне, загнали во внутренние помещения, все иллюминаторы, выходящие на пирс, задраили. После этого на пирс приехали грузовики. С них при помощи портального крана были подняты на борт, а затем перегружены в один из трюмов довольно большие обитые железом и, видимо, очень прочные ящики…

Я обратил внимание, что они были весьма легкими по весу. Мне показалось, что „Густлоф“ специально дожидался этого груза. Сразу после погрузки на его борт поднялись подводники, и „Густлоф“ отдал швартовы…»

Что ж, почти дословная повторяемость — показатель точности. Событие наверняка было. Только вопрос: что же было на самом деле в ящиках? Действительно ли Янтарная комната, или другие сокровища, награбленные в России и Польше?

Все эти показания связаны воедино тем, что события происходили на «Густлофе», на море.

Так что версия может оставаться версией. Будущее же, предстоящие новые поиски дадут нам ответ, насколько правы были авторы, выдвинувшие такое предположение. В любом случае, говоря о «Густлофе», о великой ценности для рейха его пассажиров, мы можем с определенной долей допуска считать, что его ценность может быть дополнена ценностями «восьмого чуда света» — Янтарной комнатой.

Когда эти строчки уже были написаны, в руки мне попало еще несколько материалов, говорящих о том же. Прежде всего, обнаружилась газета «Вечерняя Москва» за 15 августа 1969 года, где в заметке «Поиски Янтарной комнаты», ссылающейся на Интерпресс Варшавы, бросились в глаза два абзаца:

«… Существует еще версия, по которой ценная коллекция была погружена оккупантами в 1945 году на пароход „Густлоф“, который по пути в рейх был торпедирован советским кораблем. „Густлоф“ затонул и по сей день лежит на дне Балтики, примерно в 20 милях от польского побережья.

В свое время польские водолазы добрались до „Густлофа“, однако тогда у них не было технических возможностей обследовать содержимое корабля. В этом году (значит, задолго до аквалангистов „Рекина“! — В. Г.) аквалангисты — члены приморского клуба „Посейдон“ — решили провести подготовительный эксперимент. Они построили подводный домик диаметром в полтора метра, который назвали „Анна-Мария“. Шарообразная кабина будет спущена на канате с борта судна на глубину 118 метров в 15 морских милях к северо-востоку от Хельского полуострова. В течение 11 часов, включая время погружения и поднятия на поверхность, в кабине будут находиться аквалангисты.

Они проведут киносъемку, возьмут образцы минералов со дна моря и, кроме того, будут наблюдать за своим самочувствием в столь необычных условиях. Если эксперимент удастся, в будущем можно будет тщательно изучить содержимое „Густлофа“».

Говоря откровенно, заметка вызывает много вопросов. Прежде всего: состоялся ли эксперимент, а если состоялся — каковы были выводы? Во-вторых, почему спуск предполагался на глубину 118 метров, если, судя по карте, в районе «навигационной помехи № 73», как обозначен затонувший «Вильгельм Густлоф» в лоциях Гданьского морского управления, глубина 46–50 метров? В-третьих, зачем нужны были польским аквалангистам дополнительные тренировки, если подводная экспедиция, возглавляемая Ежи Янчуковичем, отлично натренировалась на озере Вдыдзе, где погружения производили с применением подводных рефлекторов, кинокамер, другой спецаппаратуры и декомпрессионной камеры, консультируясь со специалистами из Военно-медицинской академии Польского ВМФ?

Не сняла вопросов и еще одна попавшая мне в руки публикация — польского журналиста Юзефа Снечинского «По следам „Янтарной“», помещенная в журнале «Вокруг света» (1976. № 5).

В ней сообщалось, что аквалангисты «Акулы» — студенческого клуба Гданьского политехнического института, спустившись на «Густлоф», не обнаружили в его трюмах сокровищ. Натерпевшись всяческих страхов — в двухсотметровом остове судна оказалось множество скелетов в остатках немецкой военной формы, — они нашли в центральном трюме боеприпасы, проржавевшее оружие и запасные части к двигателям. Однако в самые нижние трюмы пробраться не смогли — это оказалось и сложным и опасным.