Подвиги русских амазонок (СИ)

О дальнейшем источники расходятся. Рассказ о битве, данной монголам и проигранной Андреем Ярославичем, бежавшим с Руси, повествуют летописи, неизвестные в древних списках. Московский Свод кон. ХV века: "...Того же лета прииде Неврюй, и Котья<г>, и Олабуга Храбрый на Землю Суздальскую со многими вои на вел.кн.Андрея Ярославича. Бысть же в канун Боришу дни, безбожныи татарове под Володимерем перебродишася Клязьму и поидоша ко граду к Переславлю, тающееся. На утрей же на Бориш день срете их князь великий Андрей с своими полки. И сразишася обои полци, и бысть сеча велика. Гневом же божиим за умножение грехов наших, погаными хрестьяне побежени быша, а князь велики Андрей едва убежа. И приеха в Великий Новъгород, новогородци же его не прияша. Он же еха ко Пъскову, и тамо бысть немного, ожидал бо бе свое княгини; и он оттоле со княгинею идее в неметцкий град Коливанъ, и остави ту княгиню, а сам ступи за море во Свейскую землю. Местер же Свейскы срете его и прия его со честью. Он же посла по княгиню в Колыван, и бысть ту неколико время, и со княгинею во Свейской земли. Пребыв же паки ту, и по том, приде во свою отчину. А тогда безбожнии татарове плениша град Переславль и княгиню Ярославлю яша, и дети изымаша, и убиша ту воеводу Жидослава, и княгиню убиша, а дети Ярославли в полон поведоша, и людей много полониша, и, много зла створи, отыдоша" [ПСРЛ, т. 25, с.с. 141-142]. Как будто, новелла прежде уже компилировалась: чужое название Колывань пишется двояко: Коливанъ\Колыван. А так эта новелла изложена в 1-й (по 1256-й год) части Тверского Сборника, извлеченной его компилятором, а также редактором Львовской летописи, из Свода 1518 г.: "Того же лета прииде Неврюй, <и Евирил. - Львовск.список> и Котьяк, и Олабуга Храбрый на вел.князя Андрея Ярославича и на всю землю Суздальскую, идоша к Переяславлю, таящееся. И срете их князь великий Андрей с полки своими, и победиша их татарове. И беже князь Андрей в Новгород Великий, та же и к Пьскову, ту же дождася княгыни, идее въ Колывань. Оттуду паки идее в Свейскую землю, и тако местер Свейский срете его, и пра его с честию, он же посла по княгыню в Колывань, и тамо за морем князь Андрей в Свейской земле убиен быша. А татарове Неврюевы взяша Переяславль, и яша княгыню Ярославлю и 3 детми, и паки убиша ю, а дети в полон поведоша, и Жидислава воеводу убиша" [там же, т. 15\2, с.396 (там же, т. 20, с.163)]. Ермолинская летопись 1480-х гг. приводит эту же новеллу, лишь слегка сокращенную (т.е. редактировавшуюся и до 1518 г.) [там же, т. 23, с.83].

Известие о гибели князя за морем, оказавшееся недостоверным, пришло в Новгород, где в летописях и застряло, выправляясь за его пределами. Новгородцы ценили Александра Ярославича - в жизни противника византийцев (что умудрилась "развернуть" на 180 градусов российская историография, а заодно и русофобская историография немецкая). Потому новгородцы заранее порадовались известию о смерти его брата-соперника, ставленника православных. Т.е., эта редакция достаточно ранняя. Однако, Новгородская 1-я летопись Старшего извода (список 1330-х годов), наряду с волынской Ипатьевской летописью, даже не упоминают об этих событиях, не полагая имевшее место (в реальности) значимым!

В суздальской летописи по Лаврентьевскому и Симеоновскому спискам мы видим иное изображение событий. Здесь нет ни слова о битве, будто бы, данной монголам бежавшим c Руси, проиграв ее, вел.кн.Андреем: "В то же лето здума Андрей князь Ярославич с своими бояры бегати, нежели цесарем служити, и побеже на неведому землю, со княгынею своею, и с бояры своими. И погнаша татарове в след его, и постигоша (настигнув) у города Переяславля. Бог же схрани и (его), и молитва его Отца. Татарове же россунушася по земли, и княгыню Ярославлю яша, и дети изымаша. И воеводу Жидослава ту убиша, и княгыню убиша, и дети Ярославли в полон послаша, и люди бес числа поведоша, да конь и скота, и много зла створше" [там же, т. 1, с.470]. Это говорит древнейшая рукопись (Лаврентьевский харатейный список 1377 г., по-видимому, в редакции еп.Дионисия Суздальского). Летописец разделяет обстоятельства пленения княгини (глагол яша применялся к взятым в бою - пойманным на аркан), и ее малолетних детей (изъiмаша). Видимо, так же было и в сожженном в 1812 г. харатейном Троицком списке: в примечаниях Карамзина какие-либо разночтения харатейных списков не отмечены от 1235, и вплоть до 1264 года (где, как раз, речь об Андрее) [там же, т. 18, с.с. 54, 72, прим.].