— Ты не ответил, зачем тебе эта каменная ваза? Я её чем только уже не просканировал — просто камень, никакого волшебства или тайников. Я же видел, что ты на неё сразу внимание обратил.
— Понравилась! Буду в кресле сидеть, семки лузгать, а шелуху в неё скидывать. Удобно!
— И всё⁈
— И всё!
— Проваливайте! — рявкнул капюшон и сам тут же исчез. Обиделся, что ли?
— Руслан? А ты правда хочешь туда кожуру от семечек складывать? Убирать же неудобно будет, — поинтересовалась Виктория, когда мы остановились передохнуть перед последней лестницей наружу, где всё также продолжал идти проклятый ливень.
— Нет, конечно. Я семки с детства не люблю. Косточки от персиков, — Вике я врать не собирался.
Глава 18
Эпилог
— Присядь на дорожку, — предложила Виктория, вспомнив древнюю примету. Девушка пыталась тщательно скрывать своё волнение, но покрасневший носик и длинные музыкальные пальцы, теребящие полу белой рубашки, которую она теперь использовала вместо халатика, выдавали её переживание.
— Ты будто меня на месяц провожаешь, — ухмыльнулся я, плюхаясь на диван. — Хочу тебя огорчить, я не собираюсь там так долго торчать. Максимум через час-два вернусь.
— Дурак, — буркнула Вика и отвернулась.
Виктория, хотя и пыталась это скрывать, переживала весь вчерашний день, вечер и сегодняшнее утро.
— И что Плут хотел этим сказать? — огорошила напарница вопросом, когда мы уже собрались подниматься по последней лестнице, ведущей наружу из опостылевших уже катакомб. И тут же предложила свой вариант ответа: — Что он наблюдал за нами с самого начала? Зачем ему это надо? Чем его заинтересовали два лоулевала, из которых одни пятого уровня, а второй — вообще первого. Ответ вроде бы очевидный — тем, что ты видящий. Но это не повод, вот так являть себя народу. Не думаешь же ты, чтобы развеять твои сомнения, что он бог. Ну, сомнения и сомнения, даже если это сомнения видящего, ему то, что до этого?
— Мне кажется, хотел предупредить, что у меня слишком мало времени, — натужно пыхтя, далась мне эта каменюка, я встал на первую ступеньку.
— Для чего?
— Если бы я знал… — поднявшись ещё на одну ступеньку и, уже не обращая на струи ливня, ударившие в лицо, продолжил. — Народ, крутящийся в трактире, надзирающие, бог этот новоделанный… Наверняка кто-то ещё знает, и этот кто-то может захотеть…
— Чего захотеть?
— В лучшем случае использовать в своих целях, в худшем — попытаются устранить, чтобы вдруг ненароком не помешал их планам.
— И ты так просто об этом говоришь? — вскинулась девушка.
— Ну… говорить особо я сейчас не могу, — эта дура… — я поудобнее уложил вазу на плече, — все силы забирает. С другой стороны, я могу им только помешать, став сильнее, а не нытьём.
— Это да… — протянула Вика, идущая чуть впереди, и над чем-то задумалась, а может быть, просто говорить неудобно было, капли дождя прямо в лицо били.
— Вы где насквозь промокнуть-то умудрились? Что в Коноплянке купались? Прямо в одежде? Так ведь не май месяц ещё, хотя и близко уже, — охреневал, сорванный моим звонком с работы, Макс. А что мне на себе эту каменюку малахитовую до дома тащить? Он мне друг? Вот пусть и выручает.
— А это что за горшок? Вы за ним ныряли, что ли? Чё, правда, что ли? Да, чего вы молчите⁈
— Макс, не задавай глупые вопросы, — не получишь глупые ответы. Чего уставился? Багажник открывай, — сил нет уже держать.
По дороге домой заехали и в магазин, закупились всяким: от сухого собачьего корма для Клыка и охлаждённого мяса и куска сыра, решил-таки его побаловать, до двух, нет, всё-таки трёх бутылок текилы.
— Почему нельзя всё это сразу в инвентарь забросить? — тихонечко ворчала Виктория, когда мы, расплатившись, рассовывали покупки по пакетам.
— Я тоже об этом подумал, — кивнул в ответ, но камеры и зевак никто не отменял.
Когда подъехали к подъезду, я снова напряг Макса, буквально заставив тащить вазу наверх. Если есть друг, грех им не воспользоваться, не так ли? Макс же, поднявшись в квартиру, решил забить на работу и стал активно напрашиваться на кофе, очень уж ему хотелось узнать: пара мы уже или всё ещё, как детишки, ходим на пионерском расстоянии?
— Пара, пара, — проворчала Вика, выталкивая того за дверь. — Помог — спасибо, а теперь я хочу ванну принять и голышом на кровати поваляться.
Мне осталось только развести руками, отвечая на ошарашенный взгляд многодетного женатика, типа: «Ну, ты в курсе, как это бывает». А потом в голос заржать, когда Виктория закрыла за ним дверь и защёлкнула замок.
— Ты чего? — удивилась девушка.
— Вспомнил, как меня также выставляла жена Макса, когда мне хотелось ещё немного у них посидеть, а у неё были другие планы. А этот подкаблучник только ухмылялся, типа сорри, семейная жизнь — тебе не понять. И вот его самого выперли.
Поухмылявшись, мы пошли распаковывать покупки. Тут я заметил, что моргает миниатюрная иконка системного сообщения: