Подземный мир Лайама

— Очки от пыли, болван. Когда роешься в комплексах древних, бывает много пыли. А ты разве не пользуешься?

— Я ничего не ломаю и, следовательно, не поднимаю пыль.

— Правда? Меня ты вот сломал.

Лайам моргнул и задумался.

Харви продолжал:

— А шапка… В одном из первых походов на меня упал камень с потолка, на мне была эта шапка, потому что мы были в промозглых пещерах на востоке, куда плохо достает тепло облаков, и она спасла мне жизнь, я отделался сотрясением, с тех пор я стал надевать ее во все походы.

— Харви Смелый никогда не рассказывал об этом и не упоминал в своей книге! — взволнованно выдохнул Каниг.

Харви не обратил внимания и закончил:

— Куртку ты и сам везде носишь, потому что в пещерах прохладно. Шапка, очки и куртка стали частью моего образа, поэтому я привык так появляться перед публикой и не снимал даже в душных помещениях.

— Великий квадратный бог, они действительно запихали в этого робота самого Харви! — вырвалось у Лайама.

— Его души во мне нет, но полная запись памяти и личность, построенная из нее.

Лайам сказал Канигу:

— На одно уповаю, что этот робот не будет таким же трусоватым показушником.

К ним приближался Ковард.

— Лайам, мэр дал отмашку можно отправляться.

— Хорошо. Ковард, найди Калиссу, я вспомнил, что не предупредил ее о Харви, а у нее с собой вечно здоровый нож.

— Сейчас найду и скажу.

Ковард удалился в толпу. Лайам потянул робота за рукав куртки.

— Пошли, чертов Харви Смелый, тебе стоит держаться ко мне поближе, для твоей же безопасности. Да и мне спокойней, когда шпионский робот на виду.

Лайам подошел к машине, где его уже ждали Шами и Мирика, за рулем сидел Труди.

— Трогаемся, — сказал ему Лайам. — А ты, жирдяй, садись на переднее сидение. Надеюсь, твоя туша не перевесит, и мы не перевернемся.

Сам он сел к друзьям назад.

— Лайам, это что, тот робот, которому вы с Калиссой оторвали голову? — воскликнула Мирика.

— Да, они построили ему новое тело и отправили с нами в экспедицию с какими-то своими мутными целями.

Вдруг Шами вздрогнул, из его рук выпал кубик, вспыхнула голограмма этого краснорожего демона.

— Ни в коем случае! Вышвырните вон его немедленно! — заорал Салли так, что Труди недоуменно обернулся.

Лайам изумленно уставился на голограмму:

— А ну заткнись, это еще что? — Он сказал побледневшему Шами: — Ты что ему позволяешь, он что, тебя вообще не слушается?

— Он довольно неуправляем, а я не знаю где всякие настройки, — заоправдывался Шами.

— Этот гребанный робот продукт сложных экспериментов по созданию копии разума человека, и вы собираетесь тащить его с собой? — не унимался компьютер, несмотря на то что Шами усилено его тряс. — Я здесь единственный искусственный разум, обретший подлинное сознание, никто другой!

— Заткнись, говорю, а то я выкину тебя в окно, — пригрозил Лайам.

— И что, сереброволосый? Я провалялся тысячи лет субъективного времени на полу захудалого института, меня ваша подземная степь ничуть не пугает. Может, сожрет какая-нибудь корова, и я получу незабвенный опыт, пройдя через ее кишечник.

— Поразительно, он еще и огрызается, — хмыкнул Лайам.

В окне вдруг возникла Калисса. У машины не было стекол, только рама, прикрывающая салон и держащая крышу, так что можно было ожидать, что Харви Смелого сейчас будут вытаскивать и убивать.

— Калисса, спокойно! — выкрикнул Лайам.

Но гнев девушки, кажется, был по другому поводу.

— Лайам! Почему эта роботизированная сволочь сидит на моем месте?!

— О, привет, красавица, моя шея не забудет твоего последнего объятия, — улыбнулся ей Харви.

Калисса немного опешила, но, схватив за лацкан куртки, прошипела:

— Я могу повторить этот трюк, железяка. Я видела, что у тебя внутри.

— Калисса отпусти чертового Харви, он у нас выданный Лимериком реквизит для путешествия, нечего его портить.

— Я должна была ехать на этом месте! Я твой телохранитель! А ты посадил туда сраного робота?

— Сядь куда-нибудь еще, в самом деле, — отмахнулся Лайам. — Мы едем только до спуска под землю, а там пойдем уже пешим ходом.

— Но я должна быть всегда рядом с тобой!

— Ого, Лайам, это что, неземная любовь? — усмехнулась Мирика. — А я думала, ты по мне сохнешь.

— Я… что? Нет-нет, Мирика, не придумывай. А у Калиссы свои бзики, она считает себя чем-то вроде священной воительницы, призванной сопровождать меня на всем жизненном пути.

— Лайам, это только между нами, не надо посвящать в нашу связь эту смазливую рыженькую девку, — укорила Калисса.

— Что? — захлебнулась от возмущения Мирика. — Я всегда знала, что ты двинутая, но что ты обзываешься? И священная воительница? Лайам, твои дружбаны из Штаба уже совсем тебя превозносят!

— Ну… Я в некотором смысле исполняю их ожидания, повел к свершениям.

— С ума сойти, Шами, как мы ввязались в это? Идем в поход с великим вождем, а его священная воительница, кажется, ко мне приревновала.

— Мирика, не спорь с ней, она тебя побьет, — взволнованно попросил Шами.

— Я не ревную, Мирика, Лайам мне не принадлежит, и у нас нет отношений. Он мой лидер.

— Конечно-конечно, как сын бога может кому-то принадлежать? Он же у нас, там, возник из осколков метеорита.