Поджигатель

Я вошла вслед за ним в ресторан, ощущая нереальность происходящего. Ощущение только усилилось, когда за серой невзрачной дверью обнаружился маленький уютный зальчик на восемь столиков. Свисающие крохотные светильники оставляли лица посетителей в тени. Столики были безукоризненны, а метрдотель, узнавший Гила и приветствовавший его как старого приятеля, — услужлив, но не подобострастен. Бросив на меня вопросительный взгляд, Гил заказал шампанское. Его быстро принесли — бледно-кремового цвета, в высоких узких бокалах. Оно пузырилось у меня на языке, когда я читала меню.

— Может, есть продукты, которые ты не ешь? — поинтересовался Гил.

— Разве что требуху. А еще устрицы.

— А я люблю устрицы. Ты должна к ним привыкнуть, и тогда они тебе понравятся.

— Сомневаюсь.

— Что ж, посмотрим.

Он продолжил изучать меню, а я нахмурилась.

— Я вижу, ты совсем не терпишь возражения.

— Как правило, да. Но сейчас это не важно, потому что устриц нет в меню этого ресторана. Вот что я хочу для нас заказать. Шесть блюд. Ты готова?

Вопрос прозвучал как вызов, и мне ничего не оставалось, как согласиться. Я даже не стала смотреть, что именно он выбрал.

По счастью, порции оказались крохотными. Официант выставил перед нами маленькие тарелочки с шестью блюдами, называя каждое. Настоящие произведения искусства! Пухлые белые гребешки, круглые и сладкие, на подстилке из бледно-зеленого кабачкового пюре. Горка грибного ризотто жемчужного цвета. Кислый грейпфрутовый шербет в запотевшей от холода креманке. Нежная розовая говядина в густом темном соусе рядом с облаком картофельного пюре. Водоворот ванильного мусса в море горького шоколада. Солнечно-желтое лимонное пирожное, украшенное крупными ягодами малины.

Я ела с истинным удовольствием, расслабившись и на время забыв, что с Гилом надо держать ухо востро. Он по большей части молчал. Отрываясь от еды, я часто натыкалась на его внимательный взгляд. Он словно исследовал меня, пытаясь разгадать какую-то загадку. Я не мешала ему в этом.

Когда подали кофе — черный эспрессо, увенчанный светлой пеной, в маленьких чашечках, — я спросила:

— Ты когда-нибудь был здесь с Ребеккой?

— Что?

— Ты наверняка уже бывал здесь, и не раз. Мне хочется знать, приходил ли ты сюда с ней.

— Нет. — Он откинулся на спинку стула, поигрывая кофейной ложечкой. — А что? Какая тебе разница?

Я засмеялась.

— Нет смысла притворяться, будто я о ней совсем не думаю. Если бы не она, мы бы сейчас не сидели здесь вместе.

— Люди знакомятся самыми разными способами. Я бы не стал придавать большое значение ее роли в наших с тобой отношениях. — Он отвернулся от меня и принялся разглядывать зал, будто потерял интерес к разговору.

— И все-таки я не дам тебе уйти от этой темы. Согласись, наш случай не совсем обычный. Одно дело, если бы Ребекка познакомила нас на вечеринке. Но ведь она была твоей девушкой. И я хочу об этом поговорить.

— А о чем здесь говорить?

— Например, что ты имел в виду, когда сказал, что я всегда тебя интриговала и именно поэтому ты так гадко со мной обращался. — Я чувствовала, как пульсирует жилка на шее, и хлебнула воды, тщательно следя, чтобы не дрожали руки.

— Почему же гадко? — возмутился Гил. — Я просто мало с тобой общался. И это объяснимо. Ты была для меня недоступна. Не мог же я взять и переметнуться от Бекс к тебе! Ты бы этого не допустила.

— Но сейчас, когда она умерла…

— У меня появился повод тебе позвонить, только и всего.

Я покачала головой:

— Прости, но я тебе не верю.

— Почему же?

— Потому что когда мы были вдвоем с Ребеккой, меня никто не замечал, — спокойно, без обиды констатировала я.

— Ну и дураки! — Гил опять прошелся по мне взглядом. — Они не видели того, что видел я.

— Что же ты видел?

— Твою красоту. — Он подался вперед. — Ты действительно прекрасна, Луиза. Особенно сейчас, когда больше не прячешься за спину подруги. Ребекка была симпатичной девушкой, и мы приятно проводили время вместе, но, по правде говоря, она утомляла своей предсказуемостью. Ты ее боготворила и не замечала этого, но мое терпение в конце концов лопнуло, вот мы и расстались.

— У тебя слишком высокие требования, не так ли?

— Просто надоело, что она все время пыталась мне угодить. Мне импонирует твоя независимость. Ты не стремишься понравиться, тебе это не нужно. Ты живешь собственной жизнью.

Я расхохоталась.

— Кошка, которая гуляет сама по себе?

— Мне всегда нравились кошки. — Он потянулся через стол и взял меня за руку.

Внутренний голос все настойчивее твердил мне о том, что пора прекращать отношения с Маддиком — повеселилась, и хватит! И мне казалось, я смогу это сделать. Но когда он дотронулся до моей руки и по мне волной пробежала сладкая дрожь желания, все доводы разума мигом забылись.

Глава 10

МЭЙВ