Поедательницы пирожных

Но Сергей Николаевич выдал свою дежурную улыбочку, покрутил в руках карандаш и вместо ответа спросил:

— Вы ведь хотите помочь Родиону Алексеевичу?

— Конечно, — согласилась она, не понимая, к чему клонит следователь.

— Тогда к вам огромная просьба. Если он объявится — позвонит или еще как-то даст о себе знать, — убедите его прийти к нам. Это в его интересах.

— А вы его тогда посадите в тюрьму?

— Зачем? Допросим, если будет надо — задержим. А в тюрьму — это как суд решит.

— Но если он не убивал никого?

— Тогда его оправдают. Но для начала надо его найти. Вдруг с ним тоже что-то случилось, а никто не знает. Помогите нам. Вы же можете помочь.

— С чего вы взяли? — Карина вынуждена была признаться, что следователь ее пугал. Она все время опасалась подвоха.

— Подумайте, где он может скрываться. Поговорите с сослуживцами, вдруг кто-то знает или догадывается.

— Но вы же их вызываете на допрос. Поговорите сами.

— Ну, с вами они могут быть более откровенны, — ухмыльнулся следователь, подписывая Карине пропуск.

К вечеру, устав от неопределенности, сотрудники агентства стали группироваться в районе приемной. Они надеялись, что кто-нибудь из руководства — Игорь Скворцов, Аркадий Конокрад, Гриша Березин или даже, на худой конец, Карина Крупенникова — скажут наконец что-нибудь ободряющее, что укрепит их веру в генерального директора и вселит надежду на благополучное завершение ужасной истории.

— Бред какой-то, — мрачно гудел главный аналитик агентства Костя Суворов. — Чтобы Родион кого-то убил? Абсурд. У него все было в полном порядке. Зачем ему криминал?

— А если это любовь? — взволнованно предположила юная блондинка Лиза Никифорова из клиентского отдела. — Неразделенная! Из-за любви даже сильные мужчины теряют голову и готовы на все!

— Ах, Лиза, — приобнял ее за плечи Иван Пегов, занимавшийся в агентстве сувенирной продукцией. — Ты слишком молода и поэтому не знаешь, что сильные мужчины не сходят с ума от любви. Это как раз удел слабых и безвольных. А Родион не таков.

— Родион Марьянов — и неразделенная любовь? — оживленно включился в разговор Вадик Куц. — Это так же невозможно, как Роман Абрамович и ипотечный кредит!

Вадик был мастер рекламного слогана и брендовой фразы, поэтому мыслил образно.

Здесь же толкалась Ванда Конокрад. С маской скорби на лице, она была похожа на персонаж древнегреческой трагедии, только без разодранных одежд и пепла на голове. Сделав несколько кругов по приемной, Ванда выходила в коридор и, пройдя его из конца в конец, возвращалась назад. Каждого, кто попадался ей на пути, она сначала обязательно спрашивала, где ее муж. Потом, громко всхлипнув, произносила одну и ту же фразу: «Как они могли такое подумать!» — имея в виду беспардонность милиционеров, которые вообразили себе, что Марьянов — убийца.

Наконец появился Аркадий Конокрад, которого как раз только что отпустил следователь. Ванда, не дав мужу поговорить с сослуживцами, уволокла его на лестничную площадку — она хотела первой узнать все новости.

— А вам не кажется, что нам сейчас очень пригодился бы наш любимый клиент, Савелий Львович Триллер? — сказал Андрей Звонарев.

— Ой, не надо! — почти хором закричали все присутствующие дамы.

— Нет, я в том смысле, — развил свою мысль начальник клиентского отдела, — что он ведь и экстрасенс и все такое прочее. Пусть подключится, поможет милиции.

— Чем, интересно, он может ей помочь? Снимет с милиции порчу и сглаз? Или осчастливит своим вниманием женщин в погонах? — язвительно поинтересовалась секретарь Скворцова Алена.

— Он же еще и специалист по ядам, целую энциклопедию написал. А тут как раз отравление. Вот пусть и проконсультирует, если нужно. Вдруг Родиону поможет? Они там могут чего-то и не знать.

— Если где и работают хорошие эксперты, так это в милиции, — сказала Карина. — Зачем им еще Триллер?

Абсолютно бестолковый рабочий день подходил к концу. Карина с нетерпением ждала, когда начнут расходиться сотрудники, — через час у нее была назначена встреча с Петром Чижовым. После нее она собиралась бежать к Марьянову и срочно начинать конкретную отработку самых перспективных версий.

* * *

Они просидели за кухонным столом почти до трех часов ночи, пока Карине не стала названивать перепуганная мама.

— В общем, уже кое-что, — резюмировал Родион, у которого заметно улучшилось настроение.

— Да, — согласилась Карина, — с этими версиями можно работать.

— Думаю, можно. Слушайте, ну вы даете! Планирование, построение следственных версий… Версии общие и частные, первоначальные и последующие, оправдательные и обвинительные, маловероятные и типичные… Я восхищен. Не догадывался, что рядом со мной находится ас сыскного дела.

— Никакой я не ас. Посидела в Интернете, походила по нужным сайтам, людей послушала, — махнула рукой Карина и отхлебнула остывший кофе. — Насчет планирования очень хорошо написано. Что нет двух одинаковых преступлений, поэтому и план по каждому конкретному преступлению — индивидуальный. Каждый раз это должен быть новый оригинальный продукт ума и вдохновения.

— Вдохновения у меня хоть отбавляй, — пробормотал Марьянов.