Поэмы

Ламия. Как и предыдущая поэма, "Ламия" обязана своим возникновением трактату английского философа Роберта Бартона (1577-1640) "Анатомия меланхолии" (часть 3, раздел 2): "У Филострата, в четвертой книге "De Vita Appolonii" (т.е. имеется в виду "Жизнь Аполлония Тианского" Флавия Филострата Старшего. - Е.В.), описывается достопамятный случай в этом роде, коего, не могу не изложить: некто Менипп Ликий, молодой человек двадцати пяти лет от роду, идучи из Кенкреи в Коринф, повстречал подобный фантом в обличье прекрасной и благородной женщины, которая, взяв юношу за руку, отвела его к себе домой, в коринфское предместье, и поведала, что по рождению она финикиянка и что, ежели оный юноша задержится у нее, то внимет ее пению и музыкальной игре, и отведает вина, коего никто не пил от века дней, и ни единый человек не учинит юноше обиды: она же, будучи прекрасна и привлекательна, и жить, и умереть желала бы вместе с ним, столь прекрасным и привлекательным на вид. Молодой человек, воздержанный и рассудительный философ, способный умерять все свои страсти, за вычетом любовных, задержался у госпожи, и ублажился паче чаяния, и в итоге женился на ней; на свадьбу же, в числе прочих гостей, пришел Аполлоний и проницательными умозаключениями обнаружил, что женщина сия была ехидной, ламией и что все убранство дома, подобно Танталову золоту, Гомером описанному, не было вещественно, а только мнилось воображению. Когда госпожа уразумела, что ков расстроен, то разрыдалась и молила Аполлония смолчать; но Аполлоний пребыл непреклонен, по каковом разоблачении женщина, и златая утварь, и дом, и все его убранство сгинули во мгновение ока: многие тысячи зрели сие деяние, ибо свершилось оно в самом сердце Греции". ...И мантия Владыки Оберона / Страх не посеяли в Дриаде с Фавном - т.е. в те дни, когда олимпийские божества еще не были побеждены северными богами и эльфами. Платан и пальма... - все тот же Бартон называет эти два дерева в качестве атрибутов, разжигающих любострастие. Обращаем внимание, что Китс, считавший эту поэму лучшей среди своих (именно так оценивал он эту поэму в письме к Джорджу и Джорджиане Китс от 17-27 сентября 1819 года), не выбрал для нее ни изящной строфы (спенсеровой или хотя бы октавы), а использовал простые двустишия (иной раз - трехстишия на одной рифме), притом иной раз даже не следил за числом слогов в строке (иной раз среди пятистопных строк попадаются шестистопные). Несмотря на эти детали, по всей видимости, "Ламия" - наиболее совершенная из поэм Китса.

Е.Витковский