Поэтический язык Иосифа Бродского

и, эпоху спустя,я тебя застаю в замусоленной[106] пальцемсверхдержаве лесови равнин, хорошо сохраняющей мысли, чертыи особенно позу: в сырой конопляноймноговерстной рубахе, в гудящих стальных бигудиМать-Литва засыпает над плесом,и тыприпадаешь к ее неприкрытой, стеклянной,поллитровой груди

(«Литовский ноктюрн: Томасу Венцлова». 1974. III: 52);Вот я и снова под этим бесцветным небом,заваленным перистым, рыхлым, единым хлебомдуши. Немного накрапывает. Мышь-полевкаприветствует меня свистом. Прошло полвека(«Томасу Транстрёмеру». 1993. IV: 492).

В некоторых случаях прослеживается тематическая обусловленность скопления прилагательных, например при изображении явлений, чуждых субъекту восприятия:

Кто-то новый царит,безымянный, прекрасный, всесильный,над отчизной горит,разливается свет темно-синий,и в глазах у борзыхшелестят фонари – по цветочку,

кто-то вечно идет возле новых домов в одиночку(«От окраины к центру». 1962. I: 203).Провинция справляет Рождество.Дворец Наместника увит омелой,и факелы дымятся у крыльца.В проулках – толчея и озорство.Веселый, праздный, грязный, очумелыйнарод толпится позади дворца(«Anno Domini». 1968. II: 213).

Следующий пример демонстрирует динамику изменений, выраженную прилагательными:

Северо-западный ветер его поднимает надсизой, лиловой, пунцовой, алой

долиной Коннектикута. Он ужене видит лакомый променадкурицы по двору обветшалойфермы, суслика на меже(«Осенний крик ястреба». 1975. III: 103).

Далее рассмотрим необычное употребление прилагательных в стихах Бродского.

Нестандартных определений у Бродского немало, например багровые носки; толстое ‹…› солнце; потные муравьи; громадная встреча; в глухонемом углу; просторное молчанье; тяжелый ливень; капроновый дождь; пыльная капля на злом гвозде, цвет консервный.

В двух следующих контекстах отступление от нормативной референции прилагательных легко объясняется нестандартным восприятием реальности:

Чуть шелохнулись белые листки.Мать штопала багровые носки,отец чинил свой фотоаппарат.Листал журналы на кровати брат,а кот на калорифере урчал.

Я галстуки безмолвно изучал(«Зофья». 1962. I: 151);Вновь я слышу тебя, комариная песня лета!Потные муравьи спят в тени курослепа.Муха сползает с пыльного эполеталопуха, разжалованного в рядовые(«Эклога 5-я /летняя/». 1981. III: 219).

Прилагательное потные в сочетании потные муравьи можно понимать и как блестящие, и как производное от выражений трудиться в поте лица, вспотеть от работы. Но, учитывая, что многие объекты наблюдения Бродский представляет субъектами[107], слово потные может указывать на ощущения муравьев, тем более что в стихотворении они изображены спящими, что не замечается при обыденном восприятии.

Определение просторное, отнесенное к молчанию, показывает. что метафорическое употребление прилагательного имеет одновременно несколько оснований уподобления: