Психологизирование становится основным приемом поэтики Герцена. Литература превращается в экспериментальное поле для исследования возможностей развития отдельной личности в определенных условиях, правдоподобность изображения достигается при этом с помощью динамичного изображения психики действующих персонажей. Эта динамика появляется как результат включения в литературный дискурс сегментов антропологических знаний, содержащих определенные коннотативные связи, установить которые было бы невозможно за рамками литературного произведения [Thome 1986:74]. Соотношение между литературой и обществом приобретает новую форму. На уровне прагматики устанавливаются новые отношения между текстом, читателем и автором, большую роль в которых играет знание контекста. Позиция, призывающая читателя самому определять виновника социального неустройства, релятивируется с помощью структурной композиции романа. Читатель должен осознать, что действительность слишком сложна, чтобы быть однозначной. Вопрос о соотношении морали, науки и социальных норм ставится вместе с этим по-новому. Литературная психограмма затрудняет функционирование однозначных коннотативных связей и заменяет их многозначностью на уровне прагматики. Одновременно с этим читатель должен связать моральную дилемму вины с жизненной ситуацией читателя. Но какова же позиция человека по отношению к действительности? Познание действительности и познание связи между ней и отдельной личностью стимулируется с помощью «переработки» «внешней» истории в историю собственную. Образ реального человека прочитывается теперь не из его оппозиции к действительности, а из рассматриваемого через призму психологии и находящегося в постоянном развитии процесса ее познания [Thome 1986: 40]. Задача человека заключается при этом в постепенном усвоении и переработке действительности. Характер человека понимается, следовательно, как динамический, находящийся в постоянном развитии и взаимодействии с внешним миром[19]
. Литературная обработка всего этого возможна, однако, лишь в том случае, когда допускается возможность выхода за рамки субъективного и объективации психического развития индивидуума.Мы можем, таким образом, наблюдать два этапа развития психологического реализма из поэтики медицины. Начальный этап — внедрение в литературу «натуральной школой» «медицинского реализма», использующего психологию в качестве функциональной и организационной модели для постулировании высказываний в области антропологии и социологии. Интерес к проблеме взаимосвязи между индивидуумом и обществом направляется в своем дальнейшем развитии на внутренний мир человека. Достоевский в романе «Бедные люди» разрабатывает проблему взаимосвязи отдельной личности и общества на психологическом уровне и показывает процесс внедрения социальных норм во внутренние структуры психики героя. Психология является при этом не инструментом выражения идеологических убеждений автора, уместнее говорить здесь о ее эстетизации. Герцен в романе «Кто виноват?» изображает парадигму возможностей внутреннего развития личности в отведенных ей социальных рамках. На первый план при этом выходит проблема самосознания и обретения героем независимости от социума посредством самоанализа.
Литература
Бахтин 1972 /
Белинский 1953_
1959 /Виноградов 1969 /
Герцен 1954–1966 /
Григорович 1956 /
Гурвич-Лищинер 1994 /
Достоевский 1973–1988 /
Литтре 1847 /
Манн 1969 /
Цейтлин 1965 /
Anz 1989 /
Balmer 1982 / Geschichte der Psychologie. Bd. 1: Geistesgeschichtliche Grundlagen / Hrsg. von H. Balmer. Weinheim; Basel, 1982.
Hess 1993 /
Jaspers 1954 /
Roelcke 1999 /