Поэты и революция

Ночью грузные стучались эшелоныв спины рельсов, чтоб уснуть мы не могли.А наутро за дорогою, за склономобнажился в землянике край земли.Слишком долго, что ли, резали дорогу:истончилась – и с землёй оборвалась.И теперь до мира, так же как до Бога, —

неизвестно: нету связи, есть ли связь.

После гражданской

У станции заброшенный участок,забор поломан, изувечен сад;как памятник давнишнему несчастью,три яблони заглохшие стоят,предупреждая: не ходи! Назад!

Следишь разгром как жалкую болезнь,и дом – как сумасшедший человек.Тебе рассказывали – в солнечном сплетеньесперва, как космос, возникает боль,и хочется бежать, но рядом тениприцельно наблюдают за тобой,и выручает только алкоголь:

он отключает мозг и боль отводит,ты разбиваешь окна – свет впустить,но смерть, как пыль, осядет на комоде,таблетки космоса окажутся в горсти,ты их глотаешь – милая, прости! —и бездна принимается расти.И нет возврата, и разграблен дом,

так узнаешь любимого с трудом,но у порога чашка голубая,платок цветной на дверце, пруд в саду,и, голову трусливо пригибая,«Нет, не войду», – бормочешь на ходуи входишь в этот дом,в чужой недуг.

Эмиграция