Поэты «Искры». Том 2

Бес мчится. Никаких помехНе видит он в ночном эфире:На голубом его мундиреСверкают звезды рангов всех,И бездна в трепетном их светеТайн неразгаданных полна,А на незримом минаретеСерпом прорезалась луна.Меж тем внизу туман клубится,Туманом дальний остров скрыт,Им, словно саваном, обвит;Но демон ниже опустился,И наконец пред ним открылся,Когда рассеялся туман,Огромный остров англичан.

4

Пред ним страна свободы, братстваИ тиранической пяты,Великолепного богатства,

Невыносимой нищеты,Парламентизма, эгоизма,Край олигархов, торгашей,Приличий, полных деспотизма,Край боксов, скачек и дендизмаИ кровью политых грошей,Угрюмых сквайров, деревянных,Надутых леди, чинных мисс…Косился бес на этих странных,Несимпатичных, негуманныхЛюдей. Куда ни оглянись —На всех гражданах без различийПечать особая лежит:Недвижность их, язык их птичий,Надменный, чопорный их вид,Их тип двуногого бульдогаИ страсть их к золоту, вполнеИм заменяющему бога,—Всё чуждо бесу в этой строго

Цивилизованной стране,Где всем известный на чужбинеБыл Милль рожден и погребен,Где в то же время есть закон,Не уничтоженный донынеИ всем мужьям дающий властьЖен продавать на главном рынке;Бес рисковал в сплин мрачный впастьВ стране, где бритты любят всласть,Красноречиво, без запинки,В живой парламентской борьбе,С трибун и в прессе их свободнойИзлиться речью благороднойО том, что бедность — бич народный,И — забывают о судьбеСвоей Ирландии голодной!..

5

Вот Лондон. Гул над ним стоит,Ряд пышных улиц блещет ярко,

И бес, взглянув на Риджент-стрит,Взглянув на общий вид Гайд-парка,Остановил свой грустный взорНа тех кварталах отдаленных,Зловонной гнилью зараженных,Где по ночам из грязных нор,Вертепов полуразоренныхТолпа голодных, истомленныхПродажных женщин и бродягНа мостовую выползаетВ своих лохмотьях и не знает,Окончить ночь ей где и как;Где не однажды с преступленьемДружились голь и нищетаИ, обессилена бореньем,В разврате грязла чистота,И гибли в Темзе не однаждыВсе эти парии нужды,Продукт и голода и жажды,

Цивилизации плоды.

6

Но Лондон назади остался…Вот мирный Числьгёрст уголок,Куда шум лондонский не могДостичь и в зелени терялся.Вот дом и парк. Его аллейПустынный вид тоску наводит…Но чей же это мавзолей?Чья это тень к нему подходит?Поникла долу голова,Грудь поднимается от стона…То саркофаг Наполеона,То одинокая вдова.Припомнив поздних лет обиды,Она стоит с немой мольбой,И словно хохот НемезидыВдовица слышит за собой.

7