Поезд убийц

Мандарин без колебаний выходит на платформу. Поворачивается направо и видит человека в костюме и синей рубашке, который подходит к синкансэну и приближает лицо к стеклу окна, обеими руками прикрывая глаза от бликов света. Он вглядывается в салон поезда, не обращая внимания на двух молодых женщин за окном, которые, похоже, возмущены его поведением, — по всей видимости, проверяет, всё ли в порядке с сыном босса Минэгиси, сидящим с другой стороны прохода у противоположного окна.

— Эй! — окликает его Мандарин.

Мужчина поворачивается, хмурится. Теперь Мандарин видит, что это не какой-нибудь зеленый юнец. Ему около сорока, он держится с достоинством, и, если б он являлся обыкновенным горожанином, — пожалуй, был бы каким-нибудь начальником с несколькими десятками подчиненных. Его волосы аккуратно зачесаны назад. Колючий взгляд, живот подтянутый, телосложение крепкое. Вокруг него в воздухе как будто потрескивает электричество, хотя он просто стоит там и ничего не делает. Нервы Мандарина мгновенно напрягаются.

— Чем могу помочь, приятель? — Мужчина, бросив внимательный взгляд на Мандарина, возвращается к своему занятию.

— Я Мандарин. Видимо, ты и есть человек, которого прислал босс Минэгиси, чтобы убедиться, что его сын со мной и моим партнером.

— А, это ты… — Услышав знакомое имя, мужчина в синей рубашке перестает хмуриться, но затем его лицо снова мрачнеет. — Все идет гладко?

— Более или менее. Трое мужчин, сидящих впритык друг к другу, — это не слишком-то комфортно, сам понимаешь. — Он указывает на окно и тоже заглядывает внутрь. Лимон, все еще сидящий на своем месте, замечает его и машет ему рукой с детской непосредственностью. Все, что остается Мандарину, — это молиться про себя: «Пожалуйста, только не испорти все».

— Он спит? — Мужчина в синей рубашке указывает большим пальцем на окно.

— Кто, мальчик? Да. Когда мы нашли его, он был привязан к стулу и ему не давали спать. Должно быть, он сильно устал. — Мандарин изо всех сил старается, чтобы его голос звучал естественно. Остановка в Омия не слишком долгая. Скоро ему снова нужно будет возвращаться в поезд.

— Так сильно устал, да? — Мужчина скрещивает на груди руки и бросает еще один взгляд в окно, на его лице читается сомнение. Молодые женщины, сидящие за окном, пытаются как-нибудь скорчиться на своих креслах, чтобы избежать его пронизывающего взгляда, лица у обеих страдальческие. Лимон продолжает махать рукой.

— Слушай, я хотел узнать кое-что о Минэгиси, — говорит Мандарин. Он не хочет, чтобы этот человек продолжал всматриваться в мертвого богатенького мальчика.

— Ты хотел сказать, о господине

Минэгиси. — Мужчина практически прижимается носом к стеклу. В его спокойном тоне читается уважение к непререкаемому авторитету его босса.

— Да, о господине Минэгиси, — поправляется Мандарин. — Господин Минэгиси действительно такой жесткий, как все о нем говорят? Хочу сказать, я слышал все эти сплетни, но не знаю, что там к чему…

— Он не жесткий по отношению к тем, кто хорошо выполняет свою работу и держит свои обещания. Те, кто не выполняют работу как следует, говорят о нем, что он жесткий. Это естественно, разве нет?

Над платформой разносится мелодия отправления поезда. Мандарин старается скрыть свое облегчение.

— Кажется, мне пора.

«Спокойно, держи себя в руках».

— Похоже на то. — Мужчина в синей рубашке наконец отходит от окна и смотрит на Мандарина в упор.

— Передай Минэгиси, что у нас все идет отлично.

— Господину Минэгиси.

Мандарин поворачивается на каблуках туфель и направляется к двери синкансэна. «Выторговал нам еще немного времени — по крайней мере, пока мы не доберемся до Сэндая», — успокаивает он себя, но чувствует, что глаза человека в синей рубашке буравят его спину. «Держи себя в руках». Его рука непроизвольно тянется к заднему карману, где лежит лотерейный билет, который дал ему Лимон, — тот, на котором нарисован поезд, ни разу в жизни не попадавший в аварии. «Интересно, работает ли эта штука…»

— Эй, послушай! — окликает его вдруг подручный Минэгиси. Мандарин останавливается, уже поставив одну ногу в тамбур. Стараясь вести себя как можно более естественно, он заходит в вагон и оборачивается.

— В чем дело?

— Чемодан у вас, верно? — В выражении его лица нет ни капли подозрения. Похоже, он просто выполняет свой долг, проверяя все по списку.

Мандарин изо всех сил контролирует свое дыхание.

— Разумеется.

— И вы не сделали какую-нибудь глупость — например, положив его куда-нибудь, где не сможете за ним следить?

— Нет, он прямо возле наших сидений. — Под пронизывающим взглядом человека в синей рубашке Мандарину хочется раздраженно прищелкнуть языком.

Он медленно поворачивается и делает следующий шаг в глубь тамбура, когда дверь вагона закрывается. Заходит в третий вагон и возвращается на свое место. Его взгляд встречается со взглядом Лимона.

— Нет проблем, — говорит тот и шутливо показывает большими пальцами вверх.

— Перестань, — шипит на него Мандарин. — Возможно, он все еще смотрит.