Поездка за город

Здесь снова – как и рядом со станцией – обнаружились следы неутихающей борьбы за руководящее кресло: все дома – идущие вдоль трассы – оказались облепленными фотографиями и лозунгами, в большинстве чёрно-белыми, сменявшимися местами на более дорогую и изощрённую продукцию. Пухлые физиономии – искажённые халтурной работой расклейщиков – странно улыбались или весело подмигивали, а в одном месте – на уровне третьего этажа – голова одного кандидата явно вырастала из тела другого, причём авторы неприличности явно не продумали до конца свою провокацию, потому что изображения создавались в отличающихся форматах. Трёхметровый уродец-гидроцефал стоял в вольной позе с засунутыми в карманы брюк руками, за его спиной теснились мелкие фигурки людей – спресованных наподобие шпрот в открытой консервной банке – и всё это скопление располагалось на фоне современных многоэтажных домов-громадин, уходивших куда-то в облака. Лозунг гласил – “Я пришёл дать вам небо” – не расшифровывая дальнейшего, однако панельные конструкции фона явно намекали на обещание кандидата заняться многоэтажным строительством. Маленькие люди за спиной – то ли соратники по борьбе, то ли страждущие – что совершенно немыслимо было разобрать в данной композиции – явно не были против: не исключалось, что они являлись даже первыми счастливцами, опробовавшими новое современное жильё, и теперь готовы голосовать за отличившегося кандидата: всеми руками и ногами одновременно.

Сложность заключалась только в том, что нигде не было видно фамилии: часть плаката с местом для неё – под ногами претендента – явно была отодрана, так что при желании к телу в чёрном солидном костюме можно было приставить любое вместилище умных и правильных мыслей. Композицию дополняло матерное слово, нарисованное синей краской посередине широкого лба: заставляя задуматься уже о моральных качествах претендента. В целом же результат многократной доработки можно было оценить как боевую ничью, не дававшую преимущества и заставлявшую прикладывать силы по другим направлениям, обещавшим больше выгоды.

Уродец произвёл на нас впечатление, и мы стали присматриваться ко всем композициям, попадавшимся по пути: скалящиеся изображения другого претендента – среднего книжного формата – пугали аборигенов чуть ли не с каждого фонарного столба, красуясь на стенах домов иногда даже целыми блоками и рядами: могучее здоровье – выраженное при посредстве пухлых щёк, полных комплектов зубов, а также уверенного цепкого взгляда – обещало стабильность и крепкий порядок, который уж точно наведёт кандидат в случае избрания. Примерно в таком духе были составлены призывы и обещания, лепившиеся по бокам устойчивого надёжного профиля. Единственным недостатком был цвет: сторонники кандидата рассчитывали, видимо, победить всех количеством афишек, созданных в чёрно-белой цветовой гамме, и изображения выглядели мрачновато и тяжеловесно, вызывая из памяти образ мясника из продовольственного отдела магазина.

Значительно интереснее были листовки уже кандидата от партии: что всячески выделялось и подчёркивалось, побуждая рядовых членов без всяких сомнений сплотиться вокруг и отдавать именно ему свои голоса, склоняя к этому также всех, кого только можно. Красные тона с вкраплениями синего создавали приятное для солидного господина обрамление, а аккуратная стрижка вместе с очками придавали холёному лицу интеллигентность и цивилизованность, и тем самым успокаивая противников партии, могущих по сложившейся привычке заподозрить её в кровожадности. Лицо явно говорило – “ну что вы, это же было давно, и безусловно неправда” – выдвигая новый облик с несколько видоизменённой начинкой: кандидат не обещал всё окружающее отобрать и честно поделить – удовлетворив многочисленные надежды и чаяния – нет, он обещал позаботиться о всеобщем благе и процветании, дав каждому самое необходимое, без чего тот просто не сможет продолжить свой земной путь. Запросы сторонников при этом, разумеется, находились на первом месте, выделяясь красным цветом, что вызывало большие сомнения: а хватит ли на всех имеющихся ресурсов и не придётся ли потом закрывать лавочку и пускать её с молотка за долги: вызванные столь легкомысленным поведением.