Поездка за город

“Ну вот и готово.”– Она остановилась, давая мне свободу: снова устроившись в любимом кресле, она трясла кистями рук, стряхивая с них что-то постороннее.–”Слегка я вас подштопала – особенно в области желудка. А чтобы серьёзно заняться – есть у вас кое-что весьма запущенное

– одного сеанса просто недостаточно. Так будем записываться?”– Она явно нажала на меня, используя возникшую слабость, и с некоторым трудом мне удалось взять себя в руки, окончательно выйдя из-под контроля.–”Нет, спасибо: что-то не хочется. Я и сейчас себя уже странно чувствую.”–”Конечно! Это первый шаг к выздоровлению: а что будет после нескольких шагов

…”–”Нет, не надо!”–”Хорошо: с вас пятьсот рублей.”– Она откинулась на спинку, сразу оборвав невидимые щупальца, которыми только что старалась опутать и оплести со всех сторон очередную неопытную жертву, проявившую на этот раз столько резвости и непокорности; попытка ввести в транс с далеко идущими последствиями окончилась неудачей, и приходилось довольствоваться обычным стандартным гонораром за мелкое незначительное вмешательство, если конечно она на самом деле была способна на него, а не занималась введением в гипнотическое состояние: для перекачки уже более серьёзных денежных средств в ближайшей перспективе.

Я протянул ей пять бумажек по сто.–”Вот возьмите.”–”Положите на стол.”– Я сделал, как она просила, и молча покинул комнату: прощание могло быть намёком на повторный визит, чего я не хотел ни в коем случае: странные ощущения всё ещё не проходили, и во всяком случае я не чувствовал улучшения ни в одной из частей тела: скорее это было расстройством организма. В предбаннике оказалось пусто: уже только в коридоре я застал треплющихся Алика и Пашу, сразу замолчавших и уставившихся на меня.

“Ну и как оно?”–”Каком.”–”Н-да?”– Алик вопросительно посмотрел на меня, а потом на провожатого – с большим интересом следившего теперь за мной.–”Я не понял: то ли она гипнозом пользуется, то ли ещё чем. В-общем: с трудом ушёл.”–”Так ведь она лечит!”– Провожатый наконец не выдержал.–”Да? Может – лечит, а может – и калечит: я пока не разобрался.”–”Да что вы: вы все её патенты видели, а? А отзывы: у неё же книга отзывов лежит – я сам видел! – так там такие люди расписались! Вы же не понимаете!”–”Но одно я хорошо понял: деньги вытягивать она большая мастерица!”–”Да разве это деньги?”– Мне очень не понравилась последняя фраза: к собственным запасам он относился гораздо деликатнее, предпочитая пополнять их любыми способами и средствами – в том числе и за наш счёт – и не исключалось и даже было весьма вероятно, что в отделении магов и гадалок он получал определённый процент за новых привлечённых клиентов – чем и объяснялась излишняя горячность и настойчивость.

Что-то нашло на меня: явно надувательство проступило и накрыло всё тяжёлым туманом, сквозь который я с трудом узнал собственный голос, почему-то вдруг охрипший.–”А может: ты тогда с нами поделишься, если ты такой богатый?”– Я схватил его за воротник рубашки, сразу дёрнувшейся куда-то вниз и в сторону вместе с ловким и находчивым хозяином: злым и жёстким взглядом он отбил мой неожиданный натиск, резко вывернулся и освободился. Почти падая на пол он всё-таки удержался на ногах и сразу рванул по коридору в незнакомую нам сторону.

Даже Алик – не отличавшийся избытком цивилизованности – оказался шокирован моим поступком: он с изумлением смотрел на меня, забыв про нашего провожатого в этом вертепе, так и не до конца изученном нами. Паша куда-то скрылся: затухающий топот ног почти сразу растворился в шуме здания, поглощённого обработкой и перевариванием очередной порции клиентов и людей страждущих, готовых на всё для удовлетворения низких страстей и желаний. Мы были повержены и растоптаны: моя несдержанность лишила нас последней надежды, так и не исчезнувшей до конца, вот только теперь неясно было: сможем ли мы сами добраться до вожделенного места, отделённого от нас массой препятствий и опасных заслонов.

“Ну ты даёшь: совсем спятил!”– Алик не сдерживал больше эмоций: теперь уже не он оказывался виновником очередного срыва, и вполне можно было проявить долго накапливаемое недовольство. Он с яростью двинул в стену ногой: она тоже была причастна к нынешним поражениям, как и весь городок, столь тихий и мирный вначале, и только постепенно обнажавший волчий оскал с острыми клыками и плотным частоколом зубов, сквозь который мы так и не смогли прорваться и пару раз больно прихвативший нас.

“Нехорошо мне что-то было.”–”Да? А мне, ты думаешь, просто здорово?”–”Я думаю, ещё не всё потеряно: давай вернёмся к проходной, наверняка ведь охранники всё знают.”–”Ты думаешь?”– Алик скептически ухмыльнулся, но вряд ли можно было придумать ещё что-то путное и разумное в нашем нынешнем положении: кто же из посетителей стал бы делиться с нами столь ценной и секретной информацией, и только местные сотрудники – за определённую, разумеется, плату – ещё как-то могли проникнуться к нам симпатией и полным доверием.