Поэзия английского романтизма XIX века

Роились пчелы в этот годНа наших липах так,Что в селах толковал народ, —Мол, где-то близко враг.Мы вниз глядим и видим дым —Горят и лес и дол:Туда эрцгерцог ЛеопольдВойска свои привел.Австрийцы знатные твердят:«Швейцарцев перебьем!И стар и млад — все канут в ад,Покончим с мужичьем!..»Поет труба, ведет тропаОт Лиммата-реки,Держа ряды, идут, горды,Австрийские полки.«Вы, господа, пришли сюдаПовергнуть горы в прах,Но невдомек вам, что бедаНастигнет вас в горах!И прежде, чем затеять бой,Покайтесь во грехах:В Гельвеции легко с душойРасстаться впопыхах».«Но где же нам попа найти,Чтоб наши души спас?»«Швейцарский поп уже в пути,Он выслушает вас.В стальную ризу облаченИ властью облечен,Он вам отпустит все грехиСекирой и мечом!..»Был колос от росы тяжел,

И жатва шла окрест,И Хазенштайн[101] сюда пришел,Властитель здешних мест;Люцернский с ним пришел отряд,Готов для ратных дел,Бойцы отважны, и назадНикто не поглядел.С насмешкой молвил он:«Мала,О герцог, ваша рать,И с вами — господу хвала! —Не страшно воевать…»[102]«Ты — Заячья Душа, ты — трус,Ты — дичь, ты — наш обед!..»«Вам не важна на дичь цена?» —Спросил он их в ответ.Сияют ленты шишаков,Австрийский сомкнут строй,Носы дворянских башмаковНасыпаны горой.[103]Смеются чужеземцы:«ЕстьПожива для копья!Но эта месть, увы, не в честь —Ведь мало мужичья…»Конфедераты в этот мигМолились богу вслух,Он в небе радугу воздвигИ укрепил их дух.И крови ток сильней стократ,И доблесть высока,И ринулся КонфедератНа конные войска!

И рыкнул Лев[104], рассвирепев,И конница пошла,Со свистом свой взметнули гневЯдро, копье, стрела.Увлечена игрой слепойОрава топоров —И ветки падали щепойНа травяной покров.Но рать австрийская стоит,Густа щетина пик,И рассердился Винкельрид,Воинственный мужик:«Меня в деревне ждет женаИ малый сын зовет,Да не забудет их страна! —А я пойду вперед.Дворяне с копьями тверды,Но, вопреки копью,Я вражьи сокрушу рядыИ путь своим пробью!..»И Винкельрид, рванувшись в бой,Ударив, как таран,Обламывал самим собойОружие дворян.Пять дротиков пронзили шлем,И шесть — в его боку,Но вражий он прорвал заслонИ умер на бегу.И гордый Лев поник, узрев,Как грозен патриот:Он, рабство кровью одолев,Освободил народ…Туда, в проломленную брешь,

Ворвался весь отряд:«Мечом, ножом — руби и режь, Круши дворян подряд!..»И Лев издал уже не рык,А вой, страшась врага,И разъяренный Горный Бык[105]Вонзил в него рога.Потерян стяг, потерян щитПод Земпахом — и вотПол монастырский весь трещитОт беглецов-господ.Был Леопольд из смельчаков,Хранивших гордый вид,Но он пошел на мужиков,И ими был убит.…Спросила телка у быка:«Я ль не права, что зла?Чужая знать издалекаДоить меня пришла».Один удар рогов в живот,Один удар копыт —Кишки распороты, и вотВ могиле рыцарь спит!..…Австрийский дворянин от насБежал, оставив бой,Но прибыл он в недобрый часК стихии голубой.Он и слуга его, солдат,За то, чтоб сесть в челнок,Ван Роту[106], рыбаку, сулятИ рай и кошелек.Тот, чуя выгоду свою,Поплыл на этот зов,

Причалил к берегу ладьюИ принял беглецов.А дворянин, пока Ван РотПрибой одолевал,Кивнул солдату, чтобы тотБил в спину, наповал.Нож выхвачен, но смерти деньДля парня был далек:Он, на воде увидев тень,Перевернул челнок.Веслом их оглушил, покаОни пытались всплыть:«Ну, пейте вволю! РыбакаВовек вам не убить!Двух рыб поймал сегодня я,Добыча хороша:Немало стоит чешуя,А мясо — ни гроша!..»…Меж тем гонец пришел, дрожа,В австрийский край, домой:«Ах, злые вести, госпожа!Убит хозяин мой.Была под Земпахом война,И пал он на войне…»«О, боже! — вскрикнула она. —Дай силы выжить мне!..»Воспел раздор долин и горШвейцарский бард один —Альберт Башмачник[107] звался он,Люцернский гражданин.И он, сдается, весел был,Когда восславить могКровавый берег, где явилНам свет и милость бог.