Поэзия садов

Есть еще одна особенность в развитии стилей садово-паркового искусства, о которой следует сказать в самом начале. Между стилями в садовом искусстве нет таких резких переходов, какие существуют в других искусствах: деревья растут медленно, их сажают на вырост, с расчетом на будущее, иногда далекое, и площадь для садов и парков по большей части «традиционна»: она связана с уже существующими на ней зданиями и постройками, а потому с трудом поддается переустройству.

Новый стиль в садовом искусстве возникает не «рядом» со старым, как в большинстве искусств, а приходит на смену ему на том же участке земли. К старым же насаждениям во все века существовало бережное отношение: деревья ценились, и особенно самые старые; сохранялась старая планировка садов, старые строения. Поэтому смены совершались медленно. Сады не только строились, а и преобразовывались из старых.

Постепенное изменение характера сада, его «старение» и переход в новый, «нерегулярный» стиль отмечено Н. М. Карамзиным в его «Письмах русского путешественника», отмечена и попытка насильственно вернуть парку регулярность. Вот что он пишет о «Версалии»: «В 1775 году Версальский сад претерпел страшное опустошение: безжалостная секира подрубила все густыя, высокия дерева, для того (говорят), что они начинали стареться и походили не на лесочки, а на лес. Стихотворец в таких случаях не принимает никаких извинений, и Делиль в гармонических стихах изъявляет свое негодование:

О Versaille, ^o regrets, ^o bosquets ravissans,Chefd’oeuvre d’un grand Roi, de Len^otre et du temps!

La hache est `a vos pieds, et votre heure est venue![18]

Исчезли, – продолжает он, – исчезли ветвистые старцы, которых величественныя главы осеняли священную главу Царя великого! Увы! где прекрасныя рощи, в которых веселились Грации?.. Амур! Амур! где прелестныя сени, в которых нежно томилась гордая Монтеспан и где милая, чувствительная Лавальер не нарочно открыла тайну своего сердца щастливому любовнику? Все исчезло, и пернатые Орфеи, устрашенные стуком разрушения, с горестью летят из мирной обители, где столько лет в присутствии Царей пели они любовь свою! Боги, которыми ваятельное художество населило сии тенистые храмы; боги, вдруг лишенные зеленого покрова, тоскуют, и сама Венера в первый раз устыдилась наготы своей!.. Растите, осеняйтесь, юныя дерева; возвратите нам птичек!..

Юные дерева послушались стихотворца, разрослись, осенились – Венера не стыдится уже наготы своей, – птички возвратились из горестной ссылки и снова поют любовь; но ах! не в присутствии Царей!»[19]

В этом отрывке Карамзин описывает преобразования самого характера Версальских садов.

Еще одна особенность садово-паркового искусства, о которой забывают вовсе. Сады и парки были теснейшим образом связаны не только с идеями и вкусами общества, но также с бытом их хозяев, с укладом жизни современников. Сады устраивались для размышлений, для поэтических мечтаний, для ученых занятий, в Средние века – для молитв и благочестивых бесед, в Новое время – для приема гостей, их узкого круга или широкого, для празднеств, иногда для официальных приемов послов (как в Англии)[20]

, иногда для любовных утех и интимных свиданий, в период романтизма – для меланхолических прогулок и т. д. и т. п.: в каждую эпоху по-своему.

Сады Ренессанса возрождали античные сады Лицея или Академии, в них собирались по преимуществу ученые и художники. Вместе с тем Ренессанс создавал сады для знати; эти сады отвечали потребностям быта аристократии: в них устраивались приемы и дружеские собеседования. Сады должны были соответствовать темам этих собеседований – преимущественно ученых, философских.

В поздний период Средних веков и в эпоху Ренессанса обязательным было музицирование в садах, танцы и игры. Немногочисленные хозяева и их гости должны были иметь возможность срывать с деревьев и кустов плоды, украшать себя сорванными цветами, находить в садах молитвенное или философское уединение.

В садах барокко была усилена их семантическая сторона и элемент иронии.

Сады эпохи просвещенного абсолютизма во Франции, а частично и в Англии, прославляли монарха аллегорическими изображениями, фонтанными группами и скульптурами. Сады Версаля были, например, насыщены солнечной символикой, ибо прославляли «короля-солнце» – Людовика XIV.