Погоня за "Энигмой". Как был взломан немецкий шифр

«…Он связан с нашим военным атташе, часто совершает поездки в Лондон вместе с военно-морской делегацией США и поэтому очень хорошо информирован обо всем, что происходит… Английская военно-морская разведка оказывает существенную помощь флоту в борьбе с немецкими подводными лодками. В самом начале войны было создано специальное подразделение, которое отслеживает всю разведывательную информацию, добываемую при помощью дешифрования. В течение нескольких месяцев деятельность этого подразделения была весьма успешной. В настоящее время ему становятся известны все приказы адмиралтейства Германии, адресуемые подводным лодкам. Это значительно облегчает англичанам охоту за ними».

Выводы Деница были оспорены в Службе связи военно-морских сил Германии. Там заявили, что, учитывая огромное количество возможных соединений штекерных гнезд на коммутационной панели «Энигмы», английские дешифровальщики вряд ли были в состоянии отыскать действующие ключевые установки для «Энигмы» методом проб и ошибок. Если бы эти умозаключения стали известны в Блетчли-Парке, там бы только улыбнулись. Ибо труднее всего англичанам давалось определение порядка следования дисков в «Энигме» и углового положения колец на дисках. После этого определить соединения на коммутационной панели было довольно легко.

Неизвестно, знал ли об умозаключениях, к которым пришли специалисты из Службы связи, главный криптограф вермахта Карл Штейн. В 1942 году он был специально вызван из-под Сталинграда в Берлин, где ему поручили проверить, насколько надежны немецкие шифраторы. Мнение, высказанное Штейном, было неоднозначным. Он полагал, что взломать «Энигму» сухопутных войск можно только при том условии, что противник сумеет сконструировать специальное электромеханическое устройство. Что касается военно-морской «Энигмы», то, считал Штейн, она достаточно надежна. Штейн полагал, что теоретически

ее взломать можно, однако на практике это заняло бы слишком много времени.

Интересно, что Дениц выразил свою обеспокоенность относительно надежности «Энигмы» именно тогда, когда англичане стали испытывать серьезные трудности с чтением немецких шифровок. Англо-американские союзники пали жертвой собственных успехов. После вывода немецких подводных лодок из Северной Атлантики в мае 1943 года количество перехваченных сообщений, зашифрованных при помощи «погодного» кода, резко упало. А ведь именно эти сообщения служили источником большей части «подстрочников», которые использовались при вскрытии ключевых установок для «Энигмы». 3 июня один из руководителей английского дешифровального центра в Блетчли-Парке Найджел Грей написал начальнику «ОП-20Г» Иосифу Венгеру письмо, в котором, в частности, говорилось:

«Шансы взломать „Тритон“, используя „погодный“ код, как никогда высоки. С учетом этого изготовление четырехдисковых „Бомб“ приобретает еще большую важность… Кстати, как продвигается Ваша программа по производству „Бомб“?»

Однако прежде чем Венгер успел ответить на письмо Грея, англичане сделали одно очень важное открытие. Во второй половине июня они нашли новый источник «подстрочников» для взлома четырехдисковой «Энигмы». Выяснилось, что шифровки, циркулировавшие в немецкой сети связи «Гидра», с помощью которой обменивались сообщениями подводные лодки немцев в Арктике, повторялись в сети «Тритон», принадлежавшей подводному флоту Германии в Атлантике. Содержание прочитанных шифровок «Гидры» можно было использовать в качестве «подстрочников» при вскрытии ключевых установок «Тритона». Английские криптоаналитики называли такие «подстрочники» «перекодировками». Правда, шифровки «Тритона» читались с некоторой задержкой, поскольку сначала надо было прочесть шифровки «Гидры». Но эта задержка была не такой уж значительной. Поскольку теперь чтение шифровок «Тритона» зависело от взлома «Гидры», были предприняты дополнительные усилия для ускорения этого процесса. В результате в конце июня английские дешифровальщики решили отказаться от довольно трудоемкого бенберийского метода в тех случаях, когда в их распоряжении имелись «подстрочники».