Погоня за оружием

— Строгий выговор. Но, повторяю, в лучшем случае, на который лучше и не надеяться. Если лояльное начальство, если человек считается отличным работником и так далее. Хотя…. — Три Семерки задумался. — Такой исход обычно редок. Чаще всего потеря оружия оборачивается увольнением и соответствующей статьей УК, в которой подробно разъясняется, какое наказание несет сотрудник органов за халатное отношение….

— Понятно, короче посадить могут, — Яна не дала Руденко договорить, потому что он любил распространяться на подобные темы, даже слишком, а Милославской и без того все стало ясно.

— Кофе на этот раз угощать будешь? — Семен Семеныч очень любил, как Милославская готовит этот напиток.

— Разве я могу отказать такому человеку? Только давай договоримся: услуга за услугу.

— Хитрая ты баба! — Руденко засмеялся в усы. — Ну выкладывай, какая тебе услуга требуется.

— Ты говоришь, что торговля оружием на черном рынке процветает. Так?

— Угу.

— Не мог бы ты лично контролировать подозрительных «Макаровых», попавших в поле зрения органов?

— Ты мне, конечно, льстишь, но я занимаю не такое уж важное положение, чтобы быть допущенным ко всему этому.

— Ой, да ладно, у вас есть какие-то свои каналы!

— В общем-то, да. Кстати, разве в этом есть необходимость? Начальство твоего клиента в любом случае будет так поступать.

— Если б оно об этом знало!

— Удалось скрыть? — удивился Руденко.

— Пока скрывает. В течение этого периода ты и мог бы осуществлять необходимый контроль. Ну так как?

— Если честно, у меня и так работы завались. От осведомителей узнали о разгорающемся конфликте между «ореховской» группировкой и «одинцовской». Они свои проблемы часто решают взаимоубийствами, а нам за это — по шапке!

— Ну Се-е-е-ма! — протянула экстрасенс.

— Как расплачиваться будешь? — шутил Три Семерки.

— Кофе, естественно.

— Холя-я-я-вщица! — расхохотался Семен Семеныч. — Ну нападу я на след его «Макарова», дальше что прикажешь делать?

— Передать оружие мне, минуя нежелательные инстанции, — Яна закусила губу, боясь отказа.

— Ишь чего захотела! Планы у тебя наполеоновские прямо! — Три Семерки улыбнулся как-то по-доброму.

Милославской стало ясно, что на Руденко можно в этом вопросе надеяться, и она перевела разговор на другую тему. Стала спрашивать о семейных делах, общих знакомых и прочем. Три Семерки, бурно рассказывая о том или другом, громко хохотал, раскраснелся, видимо, гриль пошел ему на пользу.

— Может по сто грамм? — предложил он, раззадорившись.

— Чего? Твоего любимого портвейна что ли? — иронично произнесла Милославская.

— Хотя бы и его, — парировал Руденко.

Яна прикинула, как долго продлится визит Семена Семеныча, если она сейчас даст свое согласие. Эта идея казалась ей малопривлекательной, тем более после бутылки портвейна Три Семерки трудно было вообще выпроводить, учитывая то, что его семейство возделывает дачу.

— Давай как-нибудь в другой раз, — страясь быть как можно более мягкой, произнесла Милославская, — мне работать нужно.

— Работать? — с издевкой спросил Руденко, зная, что Яна имеет в виду гадание.

— Общаться с картами, если тебе так больше нравится.

— Как хочешь… — разочаровано протянул Семен Семеныч.

В более спокойной обстановке приятели допили кофе, выкурили по сигарете и распрощались, обещая созвониться, как появится что-то новое.

* * *

Утро встретило Яну игривыми, всюду проникающими солнечными лучами. Окна ее спальни выходили на восток, поэтому солнце первым делом заглядывало именно туда. Яркий свет даже во сне заставлял Милославскую жмуриться, пока, наконец, окончательно не разбудил.

Яна лениво приоткрыла глаза. Лучи, запутавшись в паутинном лабиринте тюля, все же выбирались на свободу и начинали шнырять по комнате. Они заставали врасплох многочисленные пылинки, танцующие в воздухе, и те в испуге начинали разбегаться кто куда.

Вставать не хотелось, и Яна решила просто полежать, поразмышлять о прошлом, настоящем и будущем. Больше всего, конечно, в настоящем ее занимала история, рассказанная Верой Щербаковой. Гадание на карте «Да/Нет» определенно не говорило, что же именно произошло с пистолетом Щербакова. Единственное, что было известно — он не потерян. Версия о краже оружия назойливо втиралась в сознание Милославской, требуя по меньшей мере уважительного к себе отношения. Собственно говоря, Яна не имела ничего против нее, просто пока не была полностью уверенной.

Убедиться или разочароваться в данном случае могло помочь только гадание, и Милославская решила покинуть постель, чтобы поскорее приступить к работе.

Перед тем, как взять в руки колоду, Яна вышла во двор, чтобы полюбоваться своими гладиолусами. В этом году они были необыкновенно крупными и яркими, и не радоваться, глядя на них, было просто невозможно. Тем более, что Милославская вообще была неравнодушна к цветам, особенно к этим.

Яна подошла поближе к клумбе и стала внимательно приглядываться к каждому цветку и бутону. Она получала от этого огромное эстетическое наслаждение и потом, гадая, чувствовала себя гораздо более сильной и способной проникнуть в тайны бытия.