Поговори со мной

 – Нет, я не хочу, чтобы эта женщина работала здесь. – Повторила своё прежнее высказывание и с каменным лицом глянула на неё. Не узнать. Честно, губы трясутся, глазки слезятся и если бы я лично не видела, как она сплёвывает на пол, демонстрируя своё ко мне отношение, тоже не поверила бы.

 – Марина Максимовна, Марат Игнатьевич, я столько лет верой и правдой, да я...

 – Видимо, за столько лет, забыли, кто хозяин в этом доме. Вы можете быть свободны, расчёт за последний месяц получите на карточку. Более не задерживаем.

 Сказал всё это таким тоном, что у женщины, даже мысли не возникло просить и дальше. Вот я так не умею, да, стараюсь держаться, но вот так, чтобы сталь в голосе звенела, это не моё. Я, всё же, учитель, а не бизнесмен, мне можно и слабину дать.

 Она не швырнула тряпку, не выключила ногой пылесос, а тихонечко собрала немногочисленный инвентарь, спрятала всё это в специально выделенную комнату, и так же тихо вышла. Я чувствовала себя неловко. Дурацкое чувство постоянной вины. Ещё бы извинилась перед ней! Только об этом забыла, когда взгляд Марата уловила.

 – Где Андрей? – Тихо спросил он, улыбаясь. И улыбка эта его, как бы сказать, как дьявольская, только опасности не чувствуется.

 – После бассейна у него борьба, потом репетитор по английскому, освободиться часам у восьми. Я уже предупредила Диму, чтобы его забрал.

 – Дима в курсе. Просто ты об этом не знаешь. Как дела?

 Марат присел на диван, меня к себе подтянул. Провёл рукой по моему боку, задержался на животе, прислушиваясь, рука опустилась по бедру на колено, так там и осталась, а я как под гипнозом наблюдала за этим передвижением. Тоже застыла.

 – Чего-то испугалась? Кажется, с утра ты была более раскрепощённой? – Поддел Марат, играя моими пальцами, подтянул их к губам, поцеловал, на мгновение глаза прикрыл, улыбаясь своим мыслям, о которых мне мало что известно, а потом открыл их и, как и не было того романтического настроения. – Что, говоришь, на ужин?

 Я ресницами похлопала, пытаясь перестроиться, а он над этим рассмеялся.

 – Идём, – мягко потянул за собой, поднимаясь, – Ты же мне запретила по ресторанам шататься, вот я и остался голодный.

 Перехватил пальцы из одной руки в другую, лицом ко мне поворачиваясь, спиной вперёд шёл в сторону кухни. Усадил меня за стол, пока я в блаженной растерянности, погремел кастрюлями и сковородами, что-то куда-то переложил, что-то вставил в микроволновку, нажал на кнопку кофеварки, расставил тарелки и разложил приборы.

 – Что не поделили, если не секрет? – Спросил невзначай, а на меня все былые чувства нахлынули. И как он так умеет? Сначала усыпит бдительность, а потом возвращает к теме. Но теперь я готова сказать чётко и по делу.

 – Территорию. – Буркнула. – А часто у тебя бывали здесь женщины?

 Он усмехнулся и посмотрел, разливая кофе.

 – Это она тебе сказала?

 – Да. – Едва не облизнулась я, от понимания того, что сейчас для меня приоткроют занавес в святая святых, личную жизнь. На локти опираясь, наклонилась чуть вперёд, а Марат так же наклонился ко мне, выдерживая паузу.

 – Брала на понт. – Шепнул он и громко рассмеялся моей растерянности.

 – Да ну тебя!

 – Нет, а что ты хотела, – продолжал, смеясь, – я не вожу в свой дом кого попало. На то он и дом.

 – Как ты вообще с этой интриганкой уживался? Сколько лет она у тебя работает?

 – Да уже давно. Ещё у меня на старой квартире была. А насчёт уживался... да никак! Результат её работы меня устраивал, готовит она неплохо, все обязанности выполняет чётко и в срок. Претензий я не имел никогда. При этом мы практически не пересекались. Честно говоря, я живу на работе.

 Я улыбнулась подобной откровенности, мне нравилось слушать, как он о себе рассказывает. Захотелось услышать ещё что-нибудь такое, личное. То, о чём я не знаю. Хотя я практически ничего не знаю. Глянула на небрежно закатанные рукава белоснежной рубашки, перед глазами мелькнула татуировка.

 – А где ты это сделал?

 – Что?

 Я кивнула, указывая на рисунок, а он сам на него посмотрел, губы надул, раздумывая.

 – В армии. Там все делали. Только я не хотел банальщины, да и простую дату срока службы тоже. А это, смотри, – перевернул её так, если бы такая татуировка была на моём запястье и картинка сразу же изменилась, превращаясь из чего-то абстрактного, в конкретное, имеющее чёткие очертания. Голова змеи, готовой к броску, немного жутко и я тут же поёжилась.

 – Не знаю, я бы делала что-нибудь красивое.

 – А мне кажется, что лучше со смыслом. – Пожал он плечами.

 – Да? И что это означает?

 – Конкретно этот рисунок имеет своё особенное значение, змея в целом – мудрость.

 – А почему на запястье? Наверно это пугает некоторых твоих партнёров, нет?

 – Всякое бывает. – Положил на мою тарелку разогретое мясо, налил сок в стакан. – Ешь. А на запястье, чтобы не забывать, что прежде, чем что-то сделать, нужно подумать. Это и есть мудрость.

 – И ты всегда следуешь этому принципу?

 – Сперва думать, а потом делать? – Хитро прищурился Марат, а я довольно кивнула. – Стараюсь. Только не всегда желания совпадают с нашей действительностью.

 – А что ты хочешь сейчас?