«…Поговорить с Вами долго и длинно и даже посплетничать…»: Переписка Г.В. Адамовича с Р.Н. Гринбергом (1953-1967)

Дорогой Роман Николаевич.

Знаю, что Вам известна причина моего молчания[194] — и потому ничего не объясняю. Искренне жалею, что «В<оздушные> п<ути>» выйдут без меня[195]. Я как раз начал что-то писать или, вернее, думать о том, что напишу, когда заболел.

Теперь я дома. Надеюсь дней через десять поехать для поправки в Ниццу и пробыть там до конца января. Мой парижский адрес действителен всегда, где бы я ни был.

Как живете? Не собираетесь ли в Европу? Был бы очень рад Вас повидать. Крепко жму руку, желаю успеха «Воздушным путям» и прошу передать самый сердечный привет Софии Михайловне.

Ваш Г. Адамович

73. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу

7, rue Fred Bastiat

Paris 8, 11 июня 1965

Дорогой Роман Николаевич.

Я говорил с Кантором насчет статьи о «Возд<ушных> путях». Он действительно не может: стар, болен, устал и т. д.

Я не могу потому, что пишу теперь в «Р<ускую> м<ысль>», — да и то очень редко, — только маленькие передовые статьи[196]. Они — на литературные темы, но общие, «взгляд и нечто». А тут нужен разбор целого ряда вещей. Мне не хочется вступать в соперничество с Терапиано[197] и вторгаться в его область. Вот на днях я хочу написать о новой книге Зайцева[198], — и Водов об этом предупредил Терапиано, — но это будут именно общие рассуждения.

Мой совет таков: Шик[199] или Анненков. Первый напишет не вполне грамотно, но будет польщен, если Вы к нему обратитесь, и отзыв его будет наверно благожелательным. Анненков — немножко gaga[200] (т. е. не дада, не по-русски, — а именно «gaga», galeux[201]), но с проблесками прежнего остроумия и здорового смысла. Тут я не уверен в совершенной благожелательности отзыва, не уверен и в скором его появлении, но думаю, что он согласится и напишет, хотя, м. б., будет сначала капризничать и отвиливать.

Все это, однако, — лишь мои предположения.

С Водовым я завтракал в тот же день, как Вы мне телефонировали. Но ни слова ему о «В<оздушных> п<утях>» не сказал.

По-моему — это правильно. Нужен fait accompli[202], т. е. готовая статья у него на столе. Иначе он скажет, пожалуй, Терапиано, тот обидится, будет история и т. д.

Voili. Решайте сами! И Шику и Анненкову можно написать на редакцию «Р<усской> мысли» (La Pensee russe, 91 rue du Faubourg St-Denis, Paris X).

Крепко жму руку, шлю сердечный привет Софии Михайловне и желаю насладиться Венецией, для меня самым очаровательным местом в мире.

Ваш Г. Адамович

74. Р.Н. Гринберг — Г.В. Адамовичу

29.12.66

Дорогой Георгий Викторович,

Мы так редко пишем друг другу, что не знаешь, с чего начать.

Здоровье? Дух? Пишется ли?

Если судить по себе, то нет возможности ответить односложно. Все с годами так осложнилось, и времени стало меньше. Но скулить — не скулю, а занят сейчас сборами 5 № альманаха «В<оздушные> п<ути>» и прошу Вас принять в нем участие. Наступает 67, юбилейный, год вечнопечальной памяти, и «В<оздушные> п<ути»> должны сказать свое.

Я Вас спрашиваю, что Вы хотите печатать, что Вам кажется «самым главным», что случилось с «глухонемой страной».

Напишите мне поскорей. Сборник предполагается к весне или весной.

Итак, с Новым Годом, дорогой Георгий Викторович, и простите, что не так уж внятен и короток.

Ваш

75. Г.В. Адамович — Р.Н. Гринбергу

Paris, 6/I-1967

Дорогой Роман Николаевич.

Шлю Софии Михайловне и Вам лучшие пожелания к праздникам и Новому году. Спасибо за память и простите, что не написал Вам вовремя.

Относительно «Возд<ушных> путей» и пятидесятилетия революции: я понимаю Ваше желание, чтобы 5-й № был откликом на все тогда случившееся. Но лично мне трудно собрать мысли по этому поводу[203]. Я уже отказался от участия в сборнике Хомякова (Г. Андреева) на эту тему[204]. Столько против, а все-таки есть много и «за»! Если бы я написал статью, то хотел бы свести ее к одной фразе:

«Дай Бог, чтобы никогда больше в России революции не было!» Потому что если будет, то будет и взрыв злобы и мести больше, чем в 1917 году. Ну, об этом разговор был бы долгий.

Могу написать воспоминания об Ахматовой[205]

за полвека (и даже больше) знакомства. Но едва ли это Вам подойдет.

Могу написать о Гиппиус[206] (давно хочу это сделать), но не соединяя ее с Ахматовой, а отдельно. Qu’en pensez vous?[207]

Крепко жму руку.

Ваш Г. Адамович

76. Р.Н. Гринберг — Г.В. Адамовичу

11.1.67

Дорогой Георгий Викторович,

Рад Вашему письму: принимайтесь за воспоминания об АА, не откладывая в долгий ящик: мне они очень нужны. О ней только и будет одна Ваша статья, кроме речи неизвестного петербургского жителя «у гроба Анны Ахматовой» — речь ходит в списках, и она «непосредственно оттуда». Места и времени у Вас достаточно, но держите меня «окуран»[208].

О Гиппиус в другой <раз>, хотя о ней или, точнее, ее «неизвестные» стихи буду печатать[209], но это я пишу доверительно.