Погружение

Вспышки гулко работающего пулемета слепили и заставляли вжиматься в землю, рот забит землей, отплевываюсь и бегу вперед, к броневику. Надо успеть, пока его не перевернули. Вокруг царит паника, хваленые эсэсовцы, на поверку оказались теми еще трусами. Рядом со мной бежит здоровенный фашист с перепачканным кровью лицом, понимаю, что это Володя, — фактура та же. Лица, правда, не видно толком. Интересно где Олег?

Броневик ползет по дороге, и похоже в нем еще не поняли что происходит, догнав, стучу прикладом странного автомата, магазин у него торчит сбоку, по люку бронеавтомобиля. Оттуда высовывается голова в рогатой каске, ору ему что нас атаковали русские танки и надо быстрее покинуть обреченный броневик. Вижу недоумение фрица и понимаю что кричу по-русски, Володя оттесняет меня от фашиста и повторяет то же самое по-немецки, фашист в каске обернувшись, исчезает на пару секунд в глубине отсека, потом быстро выскакивает, а за ним тощий немец и еще кто-то, Володя машет им рукой в сторону от дороги, и сам бежит туда. Я устремляюсь за ним, ориентир к отступлению наметили загодя, зная, как пойдет танк и где его не будет точно, туда же должен был прийти Олег. Позади нас, тяжело дыша, бежит тот тип в каске, и чуть поотстав от него, тощий фашист и мертвый штандартенфюрер. Вот компания какая. И смешно и грешно.

Громко взорвался, столкнувшись с танком броневик, а в прошлый раз, взорвалось когда — мы уже вышли из боя. Значит сценарий изменился.

Добежав до небольшой ложбинки, где нас не было видно с дороги, заметил в кустах молодого фрица, крикнул:

— Олег, ты? — Солдатик аж подскочил от неожиданности.

— А кого еще ты тут ожидал увидеть? Папу Карло? — У Олега в руках был стандартный немецкий МП-40. — Где немцы?

— Бегут, сейчас тут будут. Не говори только ничего при них, я чуть не спалился уже. Володя пусть общается.

Залегли с Олегом по обе стороны ямки, так, чтобы контролировать как можно больше пространства.

В нашу лежку залетели немцы во главе с Володей, обернувшись к ним, он проорал.

— Meine Herren, bitte hier, hier ist sicher. — немец в каске ответил.

— Ja, ja, komm schon. — что говорят не понятно. Не став долго думать, я подбежал к тощему и прикладом рубанул его по башке, Володя зарезал фрица в каске и держал под прицелом штандартенфюрера. Тот недоуменно хлопал глазами и бормотал:

— Soldat, was ist Los? Sind Sie verrückt? (Солдат, в чем дело? Вы с ума сошли?)

— Gefickt Sie kommen, beten Hündin (не переводимый диалект) — ответил Володя, и прикладом со всего маха ударил немца по зубам.

— Всегда хотел это сделать, чтоб вот так, настоящего полковника, в крестах, по зубам. — И он довольно улыбнулся. Донор был похож на Володю, но наш был подтянут, а тут рыхловатый какой-то. Олег совсем не похож, а себя я еще не видел.

Нагнувшись, я обыскал тощего, так, что тут у нас… Пистолет в сторону, документы туда же, папка с бумагами, это Олегу, потом посмотрим, где машина времени то? В папке может. Еще раз, пройдя по карманам, обратил внимание на утолщение под перчаткой, да так и есть. Перстень. Такой же, как мой. Вот это новость, быстро снял его с руки фашиста. Обернувшись к Володе спросил.

— Вов, что с этим делать то? — Хотелось пристрелить гадину.

— А что делать, на закорки его, и бегом вон в тот лесочек, вроде чисто там.

— Во… мать… сказал бы раньше, я б его не вырубал, — поворчав, я взвалил фрица на спину и побежал вперед. Донор мне попался тренированный, такой здоровый откормленный хорват. С рунами СС на рукавах, надо посмотреть потом документы, — что за фрукт.

Достигнув цели, я бросил немца под дерево и сам упал рядом. Возле меня свалился Олег и принялся потрошить папку с бумагами.

— Все по-немецки, не понять ничего. А вот штука интересная. И он протянул мне коробочку, похожую на жука скарабея, овальная, сплюснутая сверху и снизу, с торчащими выпуклыми циферблатами, размером чуть меньше ладони. Перевернув, заметил кучу дырок, вроде как у игольницы. Сзади, там, где у жука должна была быть голова, выемка побольше. Мой немец застонал. Володя был уже рядом.

Разговор проходил на немецком.

— Wie fühlst du dich? (как вы себя чувствуете?)

— Was ist passiert? Wurde ich verletzt? Wohin? (Что случилось? Меня ранили? Куда?)

— Sie sind in Gefangenschaft, ich bin Oberst GRU der Russischen Armee (Вы в плену, я полковник Российской армии).

— Zum Teufel mit Colonel… (идите к черту полковник…)

— Sind Sie aus dem werdenden? (Вы из будущего?)

— Gehen Sie zur Hölle. (иди в ад).

— Ну что ж, нет, так нет. Кончай его, он ничего не скажет. — И кинул мне кинжал.

Прикидывая как ударить, поднес нож к груди фашиста. Тот, глядя мне в глаза проговорил:

— Ich erinnere mich an dich, Anton. (я запомнил тебя, Антон.) — резко наваливаясь на лезвие в моей руке. Как мотылек на иголку. И умер.

— Что он сказал? — мне показалось, чтоя явственно услышал свое имя.

— Сказал, что ненавидит тебя. — Володя похлопывал по щекам своего немца. Тот вяло шевелился. Наконец приведя его в чувство, спросил: