Поиграем?

С другой чувство, что ты находишься в полной власти партнера, сводило с ума. Завораживало, обостряло все эмоции. Я всё же расслабилась и вновь прикрыла глаза.

Матрас спружинил, возвещая, что Дом встал с кровати.

Надолго меня без внимания не оставили. Чему я была безмерно рада, потому что выдержать очередную заминку я бы не смогла. Извелась. Расплакалась. Забилась в истерике.

— Ждешь, милая? Гадаешь, что я буду делать с тобой дальше? лопаток коснулся кончик стека. Узкая полоска кожи начала выводить узоры на спине, вызывая легкое покалывание. Покалывание было не физического свойства, а вызвано моим эмоциональным сбоем. Между тем, голос Олега продолжал нашептывать: — Гадай. Пусть твоё воображение работает на полную. Представляй. Додумывай. Мечтай.

И это говорит Олег

Мир сошёл с ума. Или я?

Я напряженно следила за передвижением стека. Повторил путь пальцев прошёлся по позвоночнику, добрался до ягодиц. Я невольно их сжала, за что получила не сильный шлепок.

— А, ну, расслабься!

Ему легко говорить! Или не легко?

Я дернулась и расслабила мышцы. От легкого удара стека кожу на ягодице не зажгло, а вот стопы. Они начали гореть. Тепло от нанесенного крема дало о себе знать, разрастаясь и усиливаясь. Чем меня намазали?

Стек удобно устроился между ягодиц. Движение вверх-вниз. И снова вниз. К складочкам.

Я замычала в кляп, не в силах сдержаться. Что он творит, мать вашу! Ещё движение по лону и легкий шлепок по нижним губкам.

У меня было чувство, что во мне, внутри, всё взорвалось. Эмоции заклубились в неподвластном вихре, заставляя мучиться и терзаться ждать освобождения, искать выхода. В глазах защипали не прошеные слезы. Я бы закричала, если бы не чертов кляп! Мне по лону водили стеком! По лону! Стеком!

И кто

Если бы это был не Олег, я, наверное, воспринимала всё легче. Я же знала, на что шла. Легкий БДСМ, легкое подчинение. Вот что я искала. А получила? Получила мужа в образе Доминанта

И, проклятье, как же мне это нравилось! Слезы всё же брызнули из глаз. Тогда я порадовалась, что во рту кляп, и я не имею возможности всхлипывать. Подобного позора и облома для нас обоих я бы не пережила. Олег мгновенно прекратил бы игру, увидев мои слезы я это знала. Хотя, стоп! Знала ли?

— Тебе нравится чувствовать плетку на своей дырочке? Вот так, когда она скользит назад-вперед? А, может, попробовать попу? Вот тут, где я тебя ещё не трогал, — не плетка, а палец дотронулся до второй дырочки, чуть-чуть приоткрывая её. Её до сих никто не трогал, саба? Знаешь, а я рад, что мне досталась ты. Что я могу делать с тобой всё, что пожелаю. Дотрагиваться до тебя. Смотреть на тебя, беспомощную. Играть с тобой. Как же мне нравится, что ты в моей власти

Он сознательно не называл меня по имени. Мог, но не называл. Его хриплый тембр окончательно низверг меня на лопатки. Даааа. Пусть делает, что хочет, я на всё согласна.

И он делал.

На ягодицы полилась прохладная вязкая жидкость, как я поняла, смазка. Я замычала от неприятных ощущений, контрастирующих с пылающими стопами и, чтобы сохранить способность лежать бездвижно, сильнее уткнулась лбом в простыню. Сегодня я ему позволю всё. Не было страха. Не было брезгливости. Напротив, всё казалось естественным. Да-да, пусть я была связана, но в данную секунду это было именно то, что мне требовалось.

Подчиненная.

В его власти.

Стек не бездействовал. Путешествовал по спине, то устремляясь к лопаткам и раскрытым подмышкам, то стремительно возвращался к лону. Я несколько раз «заслужила» легкие удары по мокрым складочкам. Они не причиняли боли, они возбуждали.

В какой-то момент я перестала плакать, слёзы высохли, зато из горла стали вырываться нечленораздельные звуки стоны, перемешанные с криками, блокируемые шариком-кляпом. Я заерзала задом, за что получила уже более ощутимый удар.

— Я не разрешал двигаться.

Мать вашу, он не разрешал! Как просто! Не разрешал и всё тут!

И я замирала. Ждала новых приказов.

Когда палец Доминанта скользнул в анальную дырочку, я задохнулась. Одновременно с этим проникновением почувствовала, как обнаженный член дотронулся до ягодицы. Когда Олег разделся не знаю. Не уследила. Да и неважно это было! Вот не важно, и всё тут!

— Тугая дырочка! Моя. Все дырочки мои

Это было правдой. Единственно существующей.

Стек, гуляющей по спине. Палец, разрабатывающий попку. Стопы, горящие от неизвестной мази. Привязанные вытянутые руки. Невозможность что-либо сказать. И член родной и одновременно незнакомый, резко проникающий в лоно.

Я закричала, дернулась, подалась назад. И снова шлепок.

— Лежать. Не двигаться. Двинешься накажу. Больно. Таковы правила.

Да, существовали правила. В этом мире сладостного порока клуба «Евы».