Поймать молнию

– Мёл знает, что ту часть моей жизни, которая касается семьи, я не обсуждаю. – Он ясно давал ей понять, чтобы она оставила его в покое.

– А кто был этот человек с ними? – Рената проигнорировала его желание и наклонилась вперед.

– Бен Бичкрофт. Их управляющий.

– Знакомое имя. – Рената порылась в памяти и вскоре вспомнила. – Это тот человек, который сказал, что ты сжег его конюшню, что он в ту ночь видел тебя. Лгун. Ненавижу лжецов.

Джейк злобно улыбнулся. Рената склонила набок голову и поглядела на него, понимая, о чем он думает, а потом похлопала Джейка по колену, предостерегая его:

– Джейк Вулф, я не лгу, я рассказываю сказки. Это большая разница.

Джейк засунул руку в корзину и передал Ренате ножку цыпленка. Она взяла ее, довольная, что злость почти ушла из его глаз. Потом он протянул руку, взял бисквит и также передал ей. Она взяла бисквит свободной рукой.

– Я положила туда тарелки, Джейк, – сказала она со смехом, когда он попытался дать ей еще один кусочек цыпленка.

Джейк положил руку ей на живот. И даже через складки платья она почувствовала тепло его руки, какие-то волны пробежали по ее телу. Ее улыбка медленно угасла от его прикосновения.

– Ты же ешь за двоих, не забывай, – напомнил он ей с полуулыбкой, продолжая держать руку на ее животе.

– Джейк, не надо бы тебе этого делать, – громким шепотом сказала она. – Люди же смотрят.

Джейк медленно убрал руку, лениво провел пальцами по тонкой ткани ее платья. Рената почувствовала, как ее бросило в дрожь. Что-то такое было между ними, какая-то освобождающаяся энергия, которую становилось все труднее и труднее сдерживать.

ГЛАВА 13

Рената заканчивала готовить яблочный пирог, защепляя края коржа и обрезая лишние кусочки теста быстрыми движениями кухонного ножа. Из нее получилась хорошая кулинарка, она почувствовала себя уже достаточно уверенной, чтобы импровизировать с рецептами из кулинарной книги Мелани. Теплые ароматы с примесью трав и специй приятно успокаивали, и она испытывала удовлетворение от того, что впервые в жизни что-то создавала сама, пусть даже это был простой яблочный пирог.

Ее рука почти прошла, но она продолжала носить ситцевую повязку и позволяла Джейку расчесывать по вечерам ее волосы и заплетать их в косу. Она могла легко справиться с этим сама – она была в этом уверена, – но ей нравился этот ритуал и не хотелось расставаться с ним. В эти моменты она чувствовала наибольшую близость к Джейку, хотя он всегда молчал, сидя сзади нее на ковре, а его ловкие пальцы пробегали по ее волосам.

Джейк стал более задумчивым после их неудачной воскресной поездки в Серебряную Долину, а Рената была потрясена открытием, что чуждая Джейку семья жила неподалеку… и что у него были сестры. Мелани говорила, что отец Джейка был владельцем ранчо, но не сказала, что он живет так близко от Серебряной Долины.

Это были три самых долгих тихих дня в ее жизни. Даже когда Джейк был дома, он ничего не говорил и не обращал внимания на болтовню Ренаты. Она понимала, что мысли его где-то далеко, и она не могла ничего сделать, чтобы вернуть его к реальности.

Видимо, все дело было в сестрах. Если бы Джейк смог найти общий язык со своей семьей или хотя бы только с девочками, он не был бы так одинок, и Рената, перестав заботиться о нем, могла бы уехать в Техас. Ей всегда было так легко со своей сестрой. Вот если бы только Джейк смог найти такое же утешение в своей семье. Она решила, что воссоединить его с семьей будет гораздо легче, чем найти для него новую жену. Эта перспектива оказывалась куда сложнее.

Рената, нахмурившись, поставила пирог в печь. Все становилось слишком запутанно. Ее исконный план был таким простым: найти владельца ранчо, подобного Габриэлю, влюбиться в него до безумия с первого взгляда, выйти замуж и жить счастливо, как в сказке. План казался совершенно логичным, когда она вышла из дилижанса и нога ее коснулась пыльной улицы Серебряной Долины. Теперь же, чем больше она о нем думала, тем больше план ее казался детским и нереальным.

Тяжело вздохнув, Рената поняла, что ей надо уезжать из Серебряной Долины и начать все с начала. В Техасе ее планы опять смогут стать реальными.

Она выглянула в окно, надеясь увидеть, как Джейк возвращается домой на своем устрашающе огромном черном жеребце. Но, разумеется, его нигде не было видно. Он чуть ли не избегает ее с прошлого воскресенья. Может, он сожалеет, что рассказал ей, что эта женщина – его мачеха, жена его отца, а девушки – сводные сестры? Может, Джейк хотел держаться на расстоянии от всех, и даже от нее? Она понимала, что размолвка между ними и холодная отчужденность были необходимы, и все же почему-то не хотела этого.