Поиск

— Как мне объяснить сюзерену, что я отдал его подарок вам? Он может … обидеться. Это во-первых. А во-вторых, книга превратит меня в истинного темного, увеличив «Тьму» до сотни, что очень существенно для меня в настоящее время. Информация — вещь, конечно, убийственная, но у меня не те противники.

— Переживаешь за чувства сюзерена? Похвально. А как же рабская метка, которой он хотел тебя одарить? — усмехнулся Хранитель.

Вот зараза, уел все-таки. Но я решил торговаться до последнего:

— Вассальная клятва и так делает из меня его законного раба, поэтому не вижу ничего страшного в ней. Так что, хотите забрать книгу — предложите что-то посущественней.

— Глупец, — сухо констатировал старик и помолчав добавил. — Мы оставляем предложение с двумя вопросами в силе и добавляем к нему трактат «Шазал», написанный уже в этой эпохе. Активация данного трактата и внедрение его в Книгу знаний увеличит твою «Тьму» до желаемых тобой 100 единиц. Станешь истинным темным без рабской метки, Бернард же будет считать, что ты использовал его подарок. Мы сможем вздохнуть спокойно. Все в выигрыше. Почти все, но это будет нашим небольшим секретом.

— Вот это заманчивое предложение, — улыбнулся я и уточнил. — Громана очень хотела получить книгу, несмотря на рассказанные вами страсти относительно потери собственной воли.

— Не нужно сравнивать себя с Громаной, темный, — на лице старика появилась улыбка. — Громана жила во времена Люмпена, она входила в его армию, наслаждалась и боготворила время темных. Только ее слабость и отсутствие достаточной темной силы стали решающим фактором при включении ее в список игроков новой эпохи. Нужно было сохранить баланс. Книга нужна ей не для активации, она дорога ей как память. Как символ. Мы повторяем свой вопрос — согласен ли ты на обмен?

— Согласен, — довольный собой я достал книгу и протянул ее старику. Тот не двинулся с места, однако книга замерцала и исчезла прямо у меня в руках.

— Трактат «Шазал», — рядом со мной материализовался знакомый журнальный столик, на котором лежал увесистый темный том. Не чета какой-то там брошюрке. — Изучи его и активируй. Ты станешь истинным темным. Мы готовы ответить на два твоих вопроса.

— Кто является воплощением Мерлина и Мадонны? — не то, чтобы я верил в успех, но, попробовать должен был. Все равно ничего не теряю.

— К сожалению, это тоже закрытая информация. Создатель поставил вето на ее распространение. Предвосхищая следующий вопрос — имя Создателя тоже находится под запретом.

— Даже тех двоих, которые уже отошли от дел? — усмехнулся я, блеснув знаниями.

— Даже их, — работник Храма знаний вернул мне улыбку. — Имена ушедших от дел Создателей тебе ничего не скажут. Ты не слышал их ни в этой, ни в прошлой жизни.

— Создатель переходит из эпохи в эпоху так же, как и остальные игроки? Или для него существует какой-то особый порядок? — не сдавался я, пытаясь найти брешь в обороне.

— Никаких особых порядков. Он действовал так же, как и все остальные. Правила Игры едины для всех, даже для ее создателя.

— В таком случае я хочу получить список всех игроков, переходивших из эпохи в эпоху. Все смены. Все игроки.

— На этой информации нет запрета, — старик крепко задумался, даже бороду почесал. — Каждый список содержит в себе до нескольких миллионов записей. Ты уверен, что желаешь тратить на это время?

— Абсолютно! — чем больше мешкал старик, тем больше я был уверен в правильности запроса. — Мой первый вопрос — список всех игроков, перешедших из эпохи в эпоху в разрезе этих самых эпох.

— Существует ограничение на объем информации…, — начал было работник, но я его осадил:

— Мы сейчас не стандартный запрос обсуждаем! У нас договоренность, давать задний ход поздно. Или работники Храма знаний не выполняют правила Игры?

— Нужная тебе информация находится в этих томах, — мой собеседник вздрогнул, стоило заикнуться о соблюдении правил, поэтому проволочек больше не было. — Изучи их. В виду особенности ситуации, уровень твоего артефакта не будет увеличиваться. Для тебя информация из этих томов останется просто информацией, ничем другим.

Четыре увесистых тома материализовались на журнальном столике.

— Выносить их за пределы Храма знаний нельзя. Зато время здесь не властно. Смотри, сравнивай, делай выводы. Мы ждем твой второй вопрос.

— Мы справимся! — заверил меня постепенно обретающий собственную эмоциональность Степан. — Грузи! Я сделаю анализ! Плевать на опыт, потом на анализе прокачаемся!

Скучные колонки, состоящие из имени, расы и игрового мира, вызвали зевоту и полное отсутствие энтузиазма. В библиотеке Бернарда книги были с картинками, схемами и смысловым текстом, здесь же взгляду даже зацепиться было не за что. Страница за страницей имена вливались в артефакт и вскоре список превратился в набор букв. Я начал вести статистику наиболее встречающихся имен для собственного развлечения, но быстро и это перестало помогать. Мозг отказывался воспринимать однотипную информацию в таких объемах, как бы я ни старался ее осилить. Вся надежда на Степана.