Поиски в темноте

— Мисс Нейпир, я не собираюсь никого ставить в неудобное положение — ни вас, ни вашего отца. Мне важно знать правду, которая поможет мне распутать клубок и найти убийцу мисс Тарлтон. И, по-моему, я наконец-то начинаю все понимать…

Элизабет встала и круто развернулась, задев его своими юбками.

— Мне бы очень хотелось знать, от кого вы наслушались таких бредней! Вы упомянули о «нескольких источниках». Это правда или просто эвфемизм?

— К сожалению, правда. Я слышал одно и то же от стольких людей, что у меня не остается иного выхода, кроме как поверить им.

Элизабет нахмурилась, наверное прикидывая, кто мог стать для Ратлиджа источником сведений. Немного подумав, она вдруг улыбнулась:

— Что ж… Не важно. Моему отцу в любом случае ничто не угрожает, верно? Раз Маргарет умерла. И не я везла Маргарет на станцию в последнее утро ее жизни. До свидания, инспектор!

Он смотрел ей вслед. Элизабет Нейпир шла к гостинице изящной походкой; она по-прежнему держалась с королевским достоинством, которое так ценит обслуживающий персонал. Но, глядя на ее прямую спину, он подумал: она расстроена, как будто он коснулся свежей, еще кровоточащей раны.

Ратлидж задумался. Что, если вопреки утверждениям начальника станции Маргарет Тарлтон все же добралась до Синглтон-Магна, а там ее встретила Элизабет Нейпир и предложила поехать в Шерборн на машине? По дороге Элизабет убила ее, чтобы положить конец связи между Маргарет и своим отцом.

По-прежнему непонятно, кто подвозил Маргарет в Синглтон-Магна.

Только ему показалось, что он догадывается… если в машине Уайетов сидела не Аврора, значит, там был Саймон. Несмотря на уверенность миссис Диксон в том, что за рулем сидела Аврора, она видела все-таки автомобиль, а не тех, кто в нем сидел. И дело не только в злобе свидетельницы. О том же самом ему говорило чутье.

Но зачем Саймону убивать Маргарет Тарлтон или кого-то другого? И почему Аврора так боится, что он мог это сделать?

* * *

По пути к машине он остановился у кузницы и несколько минут напряженно думал, наблюдая за кипевшей вокруг него жизнью. Пешеходы, бросая на него любопытные взгляды, спешили по своим делам. Некоторые кивали ему, но не останавливались поговорить. В каком-то смысле он навлек на их деревню несчастье. В Чарлбери его, конечно, не совсем игнорировали, но и особой теплоты он не замечал. Чем скорее он уедет, тем скорее жизнь в Чарлбери снова наладится.

И все станет как прежде. Несмотря на то что полицейские обшарили все окрестности, несмотря на то что неподалеку нашли еще один труп, в самом Чарлбери никого не убивали и не арестовали никого из жителей деревни. Первое потрясение прошло, и все немного успокоились. Вот чем объяснялось оживление на улице. Ратлидж решил, что это очень интересно.

Если виновна Аврора, деревня не потеряет никого из своих… Аврора здесь чужая. Ее увезут; Саймон Уайет на время замкнется в своем горе, но знакомое лицо Элизабет Нейпир служит доказательством тому, что горевать он будет не вечно. И все пойдет так, как должно было пойти.

Хэмиш, никогда не терявший бдительности, первым заметил ее.

Ратлидж осознал, что кто-то окликает его, и, обернувшись, увидел рядом женщину, которая озиралась через плечо, как будто боялась, что ее увидят рядом с ним. Она была вполне молодая, пухленькая, довольно миловидная, хотя маленький рот и близко посаженные глазки наводили на мысль о злорадстве. Темные волосы были забраны наверх с намеком на изящество; на ней было очень красивое летнее платье. Ратлидж подумал: если бы она чаще улыбалась, то ее можно было бы счесть почти хорошенькой.

— Да, чем я могу вам помочь? — спросил он, поворачиваясь к ней.

— Меня зовут Мэриан Форсби. Сразу говорю, ничего такого я не видела и помочь вам ничем не могу, но подумала, что, может быть… — Она замолчала и снова огляделась по сторонам.

— Миссис Форсби, — сказал Ратлидж, — мы стоим посреди улицы. Позвольте угостить вас чаем в «Гербе Уайета». — Он улыбнулся, прогоняя неприятные мысли.

Женщина с радостью согласилась. Через несколько минут они уже сидели в саду под деревом, за тем же столиком, где раньше он разговаривал с Авророй. Перед ними стоял чайник. Миссис Форсби ловко и быстро разлила чай и подала ему чашку — судя по всему, ей часто приходится принимать гостей. Но загрубелые от работы руки свидетельствовали о том, что перед ним не хозяйка модного салона. Интересно, были бы жительницы Чарлбери добрее к Маргарет Тарлтон, чем к Авроре? Или, может быть, все надеялись, что Маргарет пробудет здесь очень недолго?

Кроме них, во дворике никого не было, но миссис Форсби то и дело озиралась по сторонам, как будто чего-то боялась.