Поющая во тьме

— Сожрать…

Лекс заорал, сдавливая голову, пытаясь избавиться от голоса, причинявшего боль и разрывающего его изнутри. Он чувствовал, будто к нему тянутся чёрные щупальца, вытягивая из него силы. Лекс пошатнулся, вслепую нашарил на столе возле постели железную чашу и из последних сил обрушил её на голову рабыни, нанося удары. Ответом ему прозвучал утробный хохот. Чёрные глазницы, не мигая, впились взглядом в лицо Лекса, губы рабыни были сомкнуты. Но хохот, не переставая, гремел вокруг.

Его оттолкнули чьи-то сильные руки. Отлетев к стене, Лекс изумлённо посмотрел на Сына солнца, не ожидая от невысокого сухого старика подобной прыти. Сын солнца метнулся к постели, на которой лежала рабыня, начал что-то нашёптывать и водить руками над телом.

Лекса, изрыгающего проклятия, уволокли обратно в его келью. Голос, причиняющий страдания, постепенно становился тише, переходя в бормотания, пока полностью не затих. Лекса силой уложили на постель, обработали воспалённые глаза, положили на закрытые веки тряпицу, смоченную заживляющей мазью. Через некоторое время в келью кто-то зашёл, сев на кровати в ногах. Жрец, сын солнца, догадался он.

— Что это было?

— Ты хотел пробудить её ото сна. Я её пробудил.

— Что с ней такое? Во что она превратилась?

— Увы, сын мой. Мы так мало знаем об укрощающих тенях. Это тайна, покрытая мраком. Мы не знаем, как они становятся теми, кто они есть. Возможно, то, что ты слышал, это остаточные воспоминания…

— Вы знали, что это в ней есть?

Жрец промолчал.

— Так будет всегда?

— Бывало ли раньше такое? До того как ты привёл её сюда?

— Нет, — твёрдо ответил Лекс.

— Значит, этого не повторится. Если её рассудок в спящем состоянии был способен удержать это внутри, то будучи в сознании, она легко справится.

— Вы уверены?

— Уверенность в чём бы то ни было — страшное заблуждение. Я лишь предполагаю, опираясь на то, что чувствую. Сейчас вам обоим нужно восстановить силы и отдохнуть. Она приходит в себя, привыкая вновь бодрствовать сознанием.

— Когда мы сможем отправиться обратно?

— Если состояние не ухудшится, не раньше чем через два дня.

Лекс застонал, откинувшись на подушки. Так долго!

— А сколько мы уже здесь находимся?

— Второй день, сын мой. Спи.

Жрец коснулся лба Лекса. По коже разлилось приятное тепло, успокаивающее и усыпляющее.

Все следующие два дня Лекс выныривал из цепких объятий сна только для того, чтобы поесть, выпить предложенные отвары и справить нужду. После опять проваливался в крепкие сны без сновидений. К концу второго дня Сын солнца снял повязку с глаз Лекса, заверив его, что уже завтра он с рабыней сможет отправляться. Если захочет, добавил жрец. Лекс недоумённо посмотрел на жреца.

— Ты и твоя спутница… Вы оба можете оставаться. У нас вам будет спокойно. И лекари не помешают.

Глава 11

— Спасибо, но я не могу.

Сын солнца согласно кивнул.

— Твой выбор. Но если вдруг возникнут трудности, обращайся. Ты запомнишь краткую дорогу.

Лекс согласно кивнул.

— Что с рабыней?

— Она в полном порядке. Пойдём.

Лекс прошёл вслед за жрецом, заглянув в келью. Девушка спала на боку, подложив ладони под голову.

— Мне нужно зелье, которое бы усыпило её сознание до завтрашнего вечера.

Жрец пытливо посмотрел в глаза Лексу.

— Ты можешь отказаться от выбранного пути.

— Нет, не могу. Уже не могу.

— Это твой выбор. Тебя разбудят перед рассветом.

Лекс вернулся в келью, достал из кармана брюк своей одежды россыпь камней и протянул жрецу. Тот пробежался по камням, выбрав два янтарных среднего размера.

— Они поцелованы солнцем, как и мы все. Не забывай об этом.

Ранним утром Лекса разбудили и провели к жрецу. Тот напоследок пожелал удачного пути. Лекс замотал лицо шарфом. Рабыня уже ждала у выхода. Проводник пошёл впереди, за ним рабыня, а шествие замыкал Лекс. Дорога обратно оказалась намного легче. Хотя бы потому что в этот раз проводник, следуя приказу жреца, не стал плутать, а кратчайшей дорогой вёл путников к назначенной цели.

Спускаясь к низине, Лекс обеспокоился о лошади, на которой они приехали. Проводник махнул рукой, мол, всё с ней в порядке, о ней заботились. Так оно и было. Лошадь не выглядела изнурённой и голодной. Проводник поклонился на прощание и поспешил обратно. Лекс остался наедине с рабыней, посадил её на лошадь впереди себя и ласково погладил по голове:

— Скоро ты проснёшься, Ани, — и, напевая песенку, стегнул лошадь.

Во двор, едва завидев дорожную пыль, выбежала Мейрим, едва не плача. Лекса тронуло это проявление чувств. Отправляясь в храм солнца, он никого не предупредил.

— Мейрим, успокойся. Лучше сходи купи еды где-нибудь. Не готовь ни в коем случае. Я ещё сыт после прошлого приёма пищи. И размести рабыню.