Пока дышу

Прыжок к следующему — и мой меч входит в мягкий податливый бок в то место, где у него находится печень, согласно учебнику по монстрологии, шаг — и обхожу его сзади, встречая следующего накера, размахиваюсь мечом, выполняю синистр, удар приходится в плечевой сустав. Разваливая его до ребер, когда сила удара сходит на нет, дергаю меч на себя, дабы он не застрял в ребрах поверженного противника. Двигаюсь к следующему. Пируэт вправо от когтей, которыми он в прыжке попытался меня зацепить. Удар по ноге самым кончиком меча заставляет его упасть на колени, а после сношу его голову.

Оглядываю лесную дорогу, она вся в крови. Везде валяются накеры и части их тел, раздается вой и крики боли раненых чудовищ, один с отрубленной рукой весьма споро удирает в лес. Мелькнула мысль его догнать, ну на хер. Буду я еще за этим калекой по лесу гоняться, да и вряд ли он сейчас представляет опасность. Еще двое пытаются ползти в лес, оставляя за собой кровавые следы. Один с воем полным боли пробует запихнуть в свое брюхо вывалившиеся кишки. Да, картина, полная радости и счастья.

Надо осуществить контроль. Какое хорошее обезличенное слово «контроль», мол, а что такого, это всего лишь контроль, ага, ничего личного, только бизнес.

Нет, не просто контроль, а добить еще живых, дабы не было от них сюрпризов, а то оклемаются, будут потом безобразничать. Живучие твари. Да и умирающим милосердие оказать, чтобы не мучились, и услышать их последние вздохи. Нет здесь ничего обезличенного. В воздухе стоит запах крови и дерьма, видимо, кто-то из накеров обделался. Сжав покрепче меч, я начал обходить противников. А мужики на телеге в каком-то отупении сидели молча. А что тут удивляться, только что чуть со смертью разминулись. Повезло.

Направился к живым людям, которые сидели на телеге, при моем приближении они слезли. Один опирался на оглоблю — мужик лет тридцати, с небольшой черной бородой и такими же волосами, в которых проглядывала седина. Одет он был в камзол синего цвета и белую рубаху, вся грудь в крови и рубаха разодрана, да и дышал как загнанная лошадь. Второй был совсем юнцом лет шестнадцати, в бежевой коте и красных сапогах, его всего трясло, но пытался держать себя в руках. Видно, от страха отходил.

При моем приближении молодой заговорил.

— Спасибо, господин рыцарь, что спасли нас от чудищ этих, — он смешно потер нос дрожащими руками.

Рыцарь? Это он сейчас о ком, обо мне, что ли? Я даже оглянулся с удивлением, нет больше никого, не считая мертвых накеров и меня, всего в их крови. Шутит или оскорбить так пытается? Старый же внимательно вглядывался в мое лицо, а когда заметил медальон мастера цеха, молча хмыкнул в бороду.

— Дурак ты все-таки, Вит, — обратился он к своему спутнику и дал ему легкий подзатыльник.

— Благодарю вас, ведьмак, уж не чаяли живыми уйти, отблагодарим как подобает, — слова давались ему с трудом. А после он начал оседать, выпустив из рук оглоблю, молодой парень, которого назвали Витом, успел его подхватить. И усадить на землю.

— Анджей, Анджей, — начал он его трясти, вытряхивая последние капли жизни.

Оттолкнув парня в сторону, я разорвал рубаху мужика, на груди у того были четыре глубокие борозды, которые продолжали кровоточить, не смертельно, но крови он явно много потерял, от этого может и загнуться, да и заразу могли занести. Твою мать.

— Вода есть? — я повернулся к парнишке, он лишь судорожно кивнул.

— Так быстро в лес и набрал дров или валежника, когда я вернусь, здесь должен полыхать костер, — я ткнул пальцем в землю рядом с телегой. Он так же молча кивнул и рванул в лес на всех порах, стараясь обходить трупы накеров.

Взяв Анджея на руки, я аккуратно положил его на телегу и отправился по дороге за Бусей. Все же алхимик мне неплохую аптечку собрал, есть там мазь и травы, которые могут помочь.

Теперь и эскулапом придется побывать. Вроде недавно ушел из Каэр Морхена, а столько всего уже произошло.

Глава 19

Когда вернулся с Бусей, застал картину: Вит судорожно пытался кресалом разжечь костер. Да дров он набрал с избытком, и все это пытался запалить, руки трясутся, под носом сопля висит, великолепно. Еще его не хватало успокаивать.

— Вит, погодь, где вода? — обратился к волнующемуся парню.

Буся тем временем косил глазом на мертвых накеров, всхрапывал и бил копытом землю, да настоящий боевой конь, кровью такого не испугаешь.

— Там, — парень указал на телегу.

— Так доставай и котелок не забудь, — отвернувшись от него, я начал снимать с Буси седельные мешки и седло.

Порыскав в телеге, парень достал два бурдюка, наполовину наполненных водой, литров семь примерно.

— Это все, или еще есть? — открыв бурдюк, я сделал пару глотков теплой воды.

— У Леха еще должно быть.

— Сходи поищи, я пока здесь разберусь. — Парнишка бросил взгляд на тело разорванного товарища, судорожно сглотнул слюну и пошел искать.

В моих запасах был еще литр, должно хватить.

Я принялся стягивать с себя окровавленную куртку, да, не мешало бы протереть.