Пока едет «Скорая». Рассказы, которые могут спасти вашу жизнь

– Значит, так. Я обращаюсь в основном к фельдшерскому составу. Послушайте меня! – Он чуть повысил голос, чтоб покрыть шебуршание и бормотание сотрудников. – Вчера на совещании старших врачей зачитали сводку по неотложным случаям, связанным с отравлением грибами. В Ростовской, Тульской, Воронежской и Липецкой областях уже зафиксировано несколько эпизодов отравления бледной поганкой, панцирным мухомором и прочими грибами из числа ложных[91]… У меня в кабинете есть учебник токсикологии, предлагаю зайти и ознакомиться как с характерными симптомами, так и с первой помощью при отравлении, как в первые часы, так и на вторые сутки… ибо на третьи помощь уже оказывать поздно… Отведавший бледной поганки в вареном или жареном виде имеет время – несколько дней – только на составление завещания. – Он строго нахмурил брови на сдержанное хихиканье. – Это не смешно. Спасти удается не больше десяти процентов из обожравшихся ядовитыми грибами. Даже тот факт, что вы доставляете их в центр отравлений, не дает полной гарантии на спасение. В лучшем случае это не очень мучительное умирание под наркотиками… Я напоминаю, среди грибов, которые растут в Московской и окружающих ее областях, немало смертельно ядовитых. Весной травились строчками. Летом ядовитых грибов намного больше. Например, среди них есть очень коварный грибок – оранжево-красный паутинник. По внешнему виду немного похож на рыжик, однако только похож – опытный грибник его не возьмет, а вот неопытный может. Отличает этот гриб бледный рисунок паутины на шляпке и у основания ножки, который тот же неопытный грибник принимает за характерные круги у рыжика, а ножку обычно отрезает и не рассматривает. Если взять сразу два гриба – рыжик и паутинник, – их легко отличить. Чем опасно отравление этим грибом? В нем очень опасный токсин, который приводит к поражению почек в течение пяти или пятнадцати дней после отравления. Клиника острого гломерулонефрита и почечной недостаточности. А есть грибы с нейротоксинами, вызывающими клинику инсульта. Но весьма необычного. Парализует руку с одной стороны, а ногу – с другой… Это я как вариант необычности привел, чтоб вы понимали. Возраст не соответствует, анамнез… Понимаете? Обязательно выясняйте про употребление грибов! Вот. Чтобы понять, инсульт ли это или действие грибных токсинов, нужно хорошо знать неврологическую диагностику. – Сомов достал из кармана блестящий молоточек. – Желающим выдам эти приборы под расписку. Изучите их и как ими пользоваться. Врачам знать неврологию обязательно, фельдшерам – желательно. На этом все.

Вот в этом весь Сомов. Рассказал, попугал, потребовал – и распустил. Таня пошла за ним следом, хотелось краем глаза поглядеть токсикологию. Она не грибник. И хотя папа ее большой любитель собирать грибы, он привозил их обычно уже готовыми из командировок на Север, в нефтяные районы, куда его регулярно посылали по службе. Таня знала всего несколько видов грибов: лисички, белые, подосиновики и грузди. Больше всего ей нравились лисички… потому что рыжие и веселые, а еще грузди – потому что вкусные и хрустят. Папа говорил, что груздь – царский гриб! Про рыжики Таня только слышала, но не видела их ни разу. После сомовского выступления она подумала, что теперь точно не будет есть грибы… Может быть, кроме тех, что привез папа.

У диспетчерской Таню встретил Ерофеев.

– Далеко направилась?

– К старшему врачу.

– Он позвал?

– Нет, хочу токсикологию посмотреть. Он сказал, что уже есть случаи отравления грибами.

– А, да… я слышал, по телику сообщали, – сказал Ерофеев. – Потом почитаешь, у нас вызов.

– Что дали? – Таня уже без смущения общалась с сотрудниками подстанции. Прошло то состояние, когда она краснела по любому поводу, прошли стеснительность и страх. Особенного куража еще не было, но с людьми наладились нормальные отношения. Правда, далеко не всем нравились маленькие девушки. Немало было и таких, кто откровенно недоумевал: «Зачем тебе скорая? Тяжелая, грязная работа не для таких субтильных девочек. Иди в больницу или поликлинику. Тут тебе не место». Поэтому Таня не распространялась насчет своего желания непременно пойти работать на «03». Она упорно приходила на каждое определенное графиком дежурство, хотя многие ее одногруппницы уже подписали дневники и забыли, что практика-то еще не окончилась. Таня через день появлялась на подстанции без пятнадцати восемь и ждала у диспетчерской, пока ее впишут к кому-нибудь одинокому в бригаду. Бывало, что ей прямым текстом предлагали идти домой. Не то чтоб всем нравились стажеры, но уже как-то определились: кто делился знаниями и опытом, а кому-то этим заниматься было лень, и тогда стажер становился этаким придатком – переносчиком ящика и заполнителем карточки. Бывало, что Таня собирала вещички и ехала по своим делам, пообещав себе непременно выйти на следующий день. Появление Ерофеева ее очень обрадовало. Особенно то, что он уже говорил с ней как с равной, как напарник, и то, что она поедет на вызов с ним, расценивалось как само собой разумеющееся.