Пока не надоест

— Это всего лишь моя догадка, но тебя ведь она не интересует. Ну, что, будем заканчивать? Наша беседа действительно затянулась. Насколько я понимаю, война, согласно вашим обычаям, начинается сразу после того, как ты убьёшь парламентёра?

— Ты прав, Яков, но я это сделаю не сию секунду, — теперь воспротивился чернокожий. — Хочу услышать от тебя пояснения.

— А что пояснять? Вы нападаете на Россию и уничтожаете всё взрослое население. Никто в ход вашей агрессии не вмешивается, поскольку связи нет и население просто не знает о страшной катастрофе у русских. Когда дело сделано, вы за ненадобностью погибаете. И тут появляются они, освободители от «Чёрной чумы». Слава «героям-освободителям»! Единственное, что мне в этой истории непонятно, — почему Штаты не выключили Волны Мира, когда вы на них напали? Огнестрельное оружие могло бы решить все их проблемы.

— В штате Невада я охраняю какую-то громадную станцию. Они несколько раз пытались туда проникнуть, — сообщил Тим.

— Тогда тем более я прав. Мы все помрём, — сделал заключение Ризман.

— Не спеши, старик. Или тебе надоело жить?!

— Ни в коей мере. Мог бы ещё лет тридцать покоптить небо, только не в том мире, который наступит после вашей победы. У вас же всё равно нет выбора?

— Да, цель должна быть выполнена, и я не смогу это обойти, Яков.

— Тогда и говорить нечего.

— Почему же? Мои предки не зря выслушивали врага перед нападением. Не ты ли сказал, что они были мудрыми и умелыми?

— И не собираюсь этого отрицать. Но чем они могут помочь сейчас?

— Своими обычаями, Яков. Ещё ты сказал, что некоторые условия настолько притупляют вкус к жизни, что она попросту надоедает.

— Да.

— Я тоже решил, что хочу жить только до тех пор, пока не надоест.

— И что это нам даёт?

— После разговора с тобой я понял: два года нескончаемых убийств меня утомили. Надоело!

— А как же цель?

— Должна быть выполнена сразу после окончания переговоров.

— Мы будем беседовать, пока ты не умрёшь? Так я раньше сдохну.

— Нет, — покачал головой чернокожий. — После захода солнца мы, согласно наказу предков, не ведём переговоров.

— Тим, ты говоришь загадками. Нам, рядовым, надо изъясняться проще. Скажи прямо, что задумал?

— Мы же самые важные в любой армии, — грустно произнёс дикарь. — Именно от нас зависит исход любой войны — тут я с тобой полностью согласен. Знаешь, что по обычаям моего племени означает третья раскуренная с врагом трубка?

Он в третий раз начал набивать её табаком.

— Даже отгадывать не буду. Захочешь, сам скажешь.

— Конечно, скажу, — переговорщик раскурил трубку и передал её собеседнику. — Третья — мировая.

— Ты заключаешь со мной мир?

— Нет, выкуриваю третью трубку и подпадаю под обычай предков.

— Но ведь обычаи нарушать нельзя, — санитар вдохнул ароматный дым.

— Согласен с тобой. Поэтому догадываюсь, что случится, когда его я нарушу.

— А ты не нарушай.

— Ты забываешь — цель должна быть выполнена. Поэтому извини, старик. Войну объявить я должен.

— То есть убить меня?

— Да, таковы обычаи. Мы ведь рядовые и должны решать исход любой войны. Яков, ты к этому готов?

— Тим, я шёл сюда умирать, даже не надеясь на то, что выживут мои близкие. Ты даришь мне надежду, — Яков встал со «стула». — Только давай быстро.

Поднимаясь, дикарь молниеносно выхватил торчавшую в земле саблю и проткнул собеседника.

Несколько секунд они стояли друг напротив друга. Два рядовых — самых важных в любой армии. И они действительно решили исход третьей мировой войны — войны, объявленной в нарушение обычаев дикого африканского племени.

Сначала упали эти двое. Затем бойцы «Чёрной чумы» один за другим последовали их примеру.