Пока смерть не разлучит нас

– Того и гляди – обанкротимся, а ты деньги маме! – продолжил возмущаться Бобров, заметив, что упоминание о кризисе супругу несколько отрезвило. – Не боишься, что завтра мы с тобой на улице окажемся, а? Не боишься, что детям образования не дадим? Или ты готова ради маминых прихотей благополучием собственных детей пожертвовать?

– Не готова, Коленька, не готова. – Ритка сложила руки на коленях и послушно закивала в такт своим словам. – Как скажешь, так и будет, милый. Я же не понимаю в бизнесе ничего. Ты не посвящал особо… Как скажешь, так и будет. Хорошо… А ты что, и вправду банкрот?!

В ее глазах сейчас стоял такой неподдельный ужас, что Боброву сделалось совестно.

– Не банкрот, конечно, но кто знает, что будет дальше, – поспешил он ее немного успокоить, но опять же с оговоркой: – Чего деньгами сорить! Да и деньги твоей маме наверняка не на лечение были нужны. Так ведь?

Ритка виновато потупила взор. Подергала плечами. Посидела, помолчав, потом встряхнулась, вспорхнула с дивана и через мгновение уже висела у него на шее.

– Миленький, ты ведь со всем справишься, правда? Ты же умненький, талантливый, тебе любое дело по плечу! И ты нас никогда не бросишь!..

О последнем она не спрашивала. Последнее подразумевалось само собой. И, выговорившись, Ритка умчалась куда-то, оставив его наедине со своими крамольными мыслями.

А он ведь собирался их оставить! Еще как собирался!!! Если еще два дня назад мечты представлялись ему несбыточными, посещали его в редкие минуты одиночества и затишья, то теперь они обрели вполне реальную основу.

Виктория теперь свободна!!! Она абсолютно свободна от уз не успевшего узакониться брака. Свободна от Виктора своего малахольного, который скакал, скакал из фирмы в фирму, а потом решил угомониться таким вот отвратительным способом. Нет у нее теперь никаких ни перед кем обязательств, никаких!!!

И Бобров понял, что судьба посылает ему не просто шанс, она преподносит ему подарок, и не воспользоваться им он не имеет права.

Правда, стоило повременить. Если он сейчас вдруг начнет водить хороводы вокруг своей секретарши, это могут заметить. Начнут строить догадки, соединять разрозненные концы всей этой скандальной истории. Могут ведь и милицию привлечь. А что? Запросто! И милиция эта сразу накопает, что за Виктором Синицыным Иван Чаусов ездил и ходил тенью.

С какой такой целью, а? Зачем, спросят, вам занюханный программист понадобился? К жене его гражданской слабость питаете, не так ли? Конечно, он же мешал вам. А простите…

Не вы ли его угомонили, уважаемый, под шумок-то? Ведь принято считать: нет человека, нет проблем! А Виктор Синицын в данном случае был для вас, Бобров Николай Алексеевич, проблемой. Еще какой проблемой он был! Он ведь мешал воплотить мечту в реальность? Мешал! Вика никогда бы не оставила его? Нет, конечно, потому что любила. Вот вы и поспешили избавиться от соперника.

Когда Бобров додумался до этого в день внезапной кончины мужа Виктории, то ему пришлось даже вызывать «неотложку». Давление подскочило.

Вдруг, метались его шальные мысли, кто Ваньку Чаусова рядом с фирмой видел?! Вдруг кто-то его присутствие там со смертью программиста свяжет? Вдруг Ваня потом на Боброва перстом укажет, что тогда?! А затем вдруг и вовсе подумал, что Чаусов, решив угодить своему начальству, взял и в самом деле прикончил Виктора Синицына.

А что? Он может. Что ему стоило сигануть с улицы в туалет да привязать хлипкую шейку программиста к трубе отопления! Это для его силищи – пара пустяков. А потом тем же путем вернуться обратно в машину.

И Бобров, не выдержав, вызвал Чаусова вечером к себе. Долго ходил вокруг да около, истомив бедного малого едва ли не до обморочного состояния. Тот сначала зевки подавлял, а затем уже зевал широко и с хрустом, не стесняясь.

– Слышь, Вань, а это случайно не ты его, а? – как бы невзначай обронил Бобров.

– Кого? – Парень даже не понял, о ком речь.

– Ну… Виктора этого случайно не ты удавил?

У того будто кто бетонную плиту перед носом с шестого этажа сбросил, настолько оторопелым он выглядел.

– Да вы что, Николай Алексеевич, в своем уме?? – зашипел он, забыв о субординации. – Чтобы я его?.. Да зачем мне?!

– Ну… Не знаю. Может, хотел мне угодить, – начал было мямлить Бобров, но, видя усиливающееся недоумение Ивана, быстро сменил направление: – Может, хотел сам, чтобы Вика оказалась свободной.

– Нужна мне ее свобода как рыбе зонтик! – взревел Чаусов, вскакивая со стула, и так пульнул его ногой в угол, что тот, хрястнув, развалился. – Вы с больной головы на здоровую не валите! Был ваш приказ следить за малым, я и следил. И исправно докладывал. – И тут вдруг Ваня сделал очень догадливое лицо и тихо спросил: – А что, вы хотели, чтобы я его убил?

– Я?? – Бобров задохнулся, ухватившись за голову, в которой все стучало и тюкало. – Мне-то это зачем?!

– Но зачем-то вам понадобилось следить за ним! Зачем?

Чаусов говорил очень смелые и очень опасные вещи. Было видно, что он не боится его – Боброва. Не боится потерять работу. И вообще ничего не боится.