Пока ты пытался стать богом… Мучительный путь нарцисса

Бутовская квартира опустела и перестала выполнять свою важную функцию – собирать в своих гостеприимных стенах родных людей. Валюшка поселилась у Славы на Остоженке, Катюшка пропадала у своего Олега, родители которого оставили ему в наследство просторную квартиру возле Измайловского парка. Лиза сначала жила с Васюткой у бабушки, но уже через несколько недель смертельно устала от сражений за каждодневное право решать вопросы, связанные с ее обретенным сыном. Семье пришлось собраться за столом переговоров: было решено продать бутовскую квартиру и купить Лизе с сыночком квартиру ближе к центру, чтобы всем бабушкам было удобнее посещать любимца. К тому же Васютке исполнилось шесть лет, и Королева уже договорилась с лучшей в городе школой о том, чтобы она приняла в свои ряды этого чудного мальчика. Елизавете с боями пришлось отстоять право Василька не идти в школу в предстоящем сентябре.

Продажа бутовской квартиры застопорилась ввиду отсутствия владельца. Лизе с большим трудом удалось дозвониться до отца и уговорить его приехать хотя бы на несколько дней ради совершения сделки по продаже. Старшей дочери пришлось продемонстрировать свои лучшие дипломатические качества, чтобы донести до отца важность происходящих в Москве событий. После того как Королева решила оплатить недешевую поездку, Ромка милостиво согласился.

Через неделю наш герой явился и рассказал свои удивительные новости: Машку вернуть ему не удалось, она три дня назад вышла-таки замуж за своего Джека.

Однако Рома, болтаясь по Америке, очаровал директоршу креативного агентства, которая посчитала его бесценным работником и оформила ему рабочую визу. Скорее всего, он женится на ней. Вполне возможно. Сьюзен очаровательна и восхищена его талантами. Америка, конечно, «большая деревня», «сборище идиотов», но в Сан-Франциско жить еще можно. К тому же со временем они собираются переехать в Нью-Йорк.

Ромка светился и казался почти счастливым. С большим недоумением он отнесся к вести о том, что его бывшая жена выходит замуж. А уж когда он увидел Васютку, то был потрясен до глубины души. Трудно вдруг оказаться дедушкой совершенно незнакомого шестилетнего малыша. Да и повзрослевшую Катюшку, сидящую рука об руку с Олегом, он как будто не очень узнавал.

Как изменилась его жизнь всего за несколько месяцев! Москва казалась чужой и грязной, его девочки вдруг превратились во взрослых молодых женщин, а его бывшая жена не захотела даже встретиться с ним. Мать тоже сподобилась только на краткий телефонный разговор, из которого он понял только одно: он ее разочаровал окончательно и бесповоротно. Впрочем, эту прямо не высказанную весть он принял со странным облегчением и легким оттенком горечи. Свободен. Теперь от меня ничего не ждут. И он улетел, ни с кем, кроме Лизы, не простившись.

В опустевшей бутовской квартире ветреным хмурым октябрем две немолодые, но симпатичные женщины пакуют имущество. Прошлая жизнь с трудом сортируется по коробкам, мы зависаем голова к голове то над старыми фотографиями, то над детскими рисунками. Умиляемся маленьким первым Лизиным платьишком, хохочем над костюмом зайчика, который Валюшка сшила кому-то из девчонок к утреннику. Нас обеих посещает странное чувство, что мы очень давно живем на свете. Прошлое кажется прекрасным, удивительным, дорогим. И как будто совершенно невозможно расстаться с этими пыльными вещами, хранящими в себе память пережитых событий. Дело продвигается медленно, как будто прежде чем начать новую жизнь, очень важно перетрясти, переоценить старую, разобрать ее по коробкам и ящичкам, уложить бережно, выбросив все, что перестало иметь значение…

Я заканчивала паковать посуду на кухне, когда Валюшка негромко позвала меня из комнаты:

– Смотри, читай… – С глазами, полными слез, она протянула мне аккуратно сложенную стопочку исписанных детским почерком листков.

Верхние записи начинались словами: «Кто я? Мне уже сорок, а я не знаю, кто я…»

, а в самом низу лежал листок…

«Иногда хорошо дойти до отчаяния, до последней черты. Именно тогда появляются силы на рывок в неизвестность. Когда понимаешь, что падать уже некуда, ты достиг дна, и теперь есть только один путь – наверх, к солнцу, к поверхности, воздуху, свету…»