Пока ты веришь

— Ежедневно я буду запускать Джека и проводить ряд испытаний, а после этого он переходит под твою ответственность. Скажем, часа на два. Двигается он пока неважно, моторика не развита, центр равновесия не до конца сбалансирован… В общем, иногда он падает. Но не волнуйся, Джек отнюдь не хрупкий. В отличие от других вещей в этом доме. Посему твоя задача следить за тем, чтобы разрушения были минимальными.

— Не лучше ли выпускать его в сад? — осмелилась предложить Эби.

Магу такое простое решение в голову, похоже, не приходило.

— На первых порах можно и в сад, — согласился он. — Но после ему все же придется осваиваться в доме. Джек задуман как идеальный слуга, и я планирую многому его обучить, когда отлажу вестибулярную функцию. И гулять в саду он все равно будет с тобой, так что… Дотронься до него.

— Зачем? — Эби спрятала руки за спину.

— Чтобы показать мне, что ты его не боишься.

— А если боюсь? — девушка отступила на шаг.

— Тогда представь, что Джек — это кукла. У тебя были в детстве куклы? Вот, такая большая кукла-мальчик.

Кукол у нее в детстве было немало, но к тому времени, как она в Освине оказалась, всего одна осталась — старая, тряпичная. Страшненькая, только Эби ее все одно любила.

И Джек страшненький. Кожа, свиная которая, скроена неважно, на щеках обвисает. Глаза жуткие. А плечо твердое. Сильное. Эби только раз пальчиком ткнула, но почувствовала. И грудь крепкая.

— Постучи ему по голове, — предложил хозяин.

Как будто мысли ее прочел.

Эбигейл собралась с духом и легонько стукнула костяшками пальцев по высокому лбу. Послышался гулкий звук.

— Безмозглый, — шепотом заключила девушка.

— Не скажи, — отозвался мэтр Дориан. — Джек — наилучшее из всего, что создано в Линкарре, а возможно, и во всем мире. И он лишь прототип. Сейчас я работаю над его, скажем так, младшими братьями, Майклом и Робертом.

— С ними мне тоже придется гулять? — забыв о приличиях, воскликнула Эби.

Маг негромко рассмеялся:

— Нет, с ними не придется. Когда я усовершенствую Джека, внесу необходимые изменения и в их конструкцию. А твой срок к тому времени закончится.

Три месяца. В чистом богатом доме. В новом платье. И с большой механической куклой. Не так уж плохо.

То ли мэтр Дориан умел читать мысли, то ли угадал их по ее лицу, но стоило Эби смириться с неизбежным, как и маг расслабленно выдохнул.

— Я знал, что ты мне подойдешь.

Мимолетная улыбка потерялась в густой бороде, и мужчина вновь сделался серьезен, но Эбигейл заметила эту секундную перемену. Подумалось, что не так уж он страшен.

— Откуда знали? — вырвалось, прежде чем она успела опять испугаться. — И вещи — все как на меня шито.

Любопытство — не порок. А повод свернуть башку, как любил добавлять дядька.

Но мэтр Дориан ничего ей сворачивать не собирался.

— Вещи? — переспросил он. — Тут все просто. Вряд ли тебе что-то скажет имя мастера Дирье, но я руководствуюсь его исследованиями в работе. Так вот, мастер Дирье рассчитал идеальные параметры человеческого тела, мужского и женского. Пропорциональное соотношение длины конечностей и длины туловища, размер ноги, объем груди, талии и бедер. Почти все те же мерки, что снимает портной. Я заказал одежду, исходя из того, что стану выбирать работниц стандартного типа, среднего роста, нормального сложения.

Иного ответа от мэтра-технаря и ждать не стоило.

Нормальные люди работниц по умениям оценивают, а не по «параметрам». И непонятно, идеальные они у Эби или все-таки стандартные.

— И много у вас уже работниц было? — вконец осмелела девушка.

— Ты — седьмая. Семь — мое счастливое число, и я был уверен, что на этот раз мне повезет.

— А раньше не везло?

— Катастрофически! — признался разговорившийся маг. — Первая вообще отказалась сесть в паромобиль.

— Ей пришлось бежать следом?

— Нет, конечно. Даже тренированный бегун не способен бежать со скоростью свыше десяти миль в час, а паромобиль разгоняется до двадцати восьми. Пришлось вернуть трусиху, а через два дня прийти за новой кандидаткой.

Эби мысленно отметила, что не все угрозы мэтра Дориана следует принимать всерьез.

— Вторая прокатилась, кажется, не без удовольствия и вообще была девицей неробкой, но, увы, не знала элементарных правил приличия и учиться не желала.

«Ничего удивительного, учитывая, среди кого мэтр подыскивал себе прислугу», — подумала Эбигейл.

— Четвертая оказалась больна. Медицина — не моя специальность, но язвочки на шее, которые я сразу не заметил, были весьма специфические.

Эби передернуло. Знала она, чем болеют девицы в Освине… Да чем они только не болеют! Зачесалось. Везде и сразу. Захотелось содрать платье и все, что под ним, и забраться под мажью лейку.

— Не волнуйся, одежды, что на тебе, никто прежде не надевал, — понял, из-за чего она разволновалась, хозяин. — Ту даму я сразу отправил обратно. Пятой не понравился Джек. Лаборатория несильно пострадала, но было неприятно. А шестую я взял, уже зная, что подойдет мне только седьмая, — просто чтобы не затягивать процесс очередности событий. Вышел с ней из суда, тут же вернулся, сказал, что она мне не подходит. И ты сама бросилась ко мне. Это судьба, я считаю.